Халцедоновый Двор. Чтоб никогда не наступала полночь. Мари БреннанЧитать онлайн книгу.
шеренги домов, тесно обступивших дорогу, сделались реже, однако движение оставалось весьма оживленным: и в город, и из города текли бесконечные реки провизии, путников и товаров. Ненасытная тварь, Лондон поглощал куда более, чем изрыгал, а в последние годы он принялся пожирать пригороды. Следуя своим путем, Луна неустанно дивилась на толпы народу, переполнившие пределы древних городских стен, хлынувшие наружу и пустившие корни на некогда зеленых просторах полей. Смертные, точно муравьи, возводили огромные муравейники, где жили сотнями, тысячами, а после умирали, да так скоро, что и глазом моргнуть не успеешь.
Но, стоило прошагать около мили, и все вокруг изменилось. Лондонский шум стих за спиной, а впереди, за полями, укрытыми зеленью всходов, показались усадьбы и вековые тенистые деревья пригородной деревеньки под названием Ислингтон. Близ обочины Великой Северной дороги дружелюбно, приветливо высилось здание постоялого двора «У ангела».
В заведении оказалось довольно людно. Проезжие и их слуги так и сновали через двор, отделявший дом от конюшен, но это лишь облегчало Луне задачу: если вокруг столько народу, особого внимания на вновь прибывшую никто не обратит. Миновав парадное крыльцо, она направилась на задний двор. Здесь, на склоне холма, царил колоссальный розовый куст, густое переплетение шипастых ветвей, к коему и мужественнейший из садовников не отважится подступиться с ножницами.
Здесь тоже имелись свои защитные чары. Вокруг не было никого, а значит, никто и не смог бы увидеть, как Луна, приподняв на ладони припозднившуюся розу, прошептала ее лепесткам свое имя.
Подобно корням той ольхи в Лондоне, колючие ветви зашевелились и с шорохом раздались в стороны, образовав перед Луной арчатый проем, усыпанный звездами желтых роз. Внутри виднелись дощатые, отполированные множеством ног ступени, ведущие вниз, под землю. Лестницу озаряло неяркое, теплое сияние волшебных огней. Луна двинулась вниз, и ветви розового куста сомкнулись за ее спиной.
Нет, звук ее имени не отворял куста: назвавшись, она лишь предупредила обитателей о своем приходе. Однако гостей здесь редко заставляли ждать – хоть снаружи, хоть внутри. К тому времени, как Луна спустилась вниз, ее уже встречали.
– Добро пожаловать к «Ангелу», миледи, – сказала Гертруда Медовар, с лучезарной улыбкой на круглом лице присев перед гостьей в реверансе. – Всегда рады вас видеть. Входите, прошу вас, прошу!
Несомненно, сестры Медовар столь же дружелюбно приветствовали всякого, переступавшего их порог (а многие из придворных, несомненно, втайне от всех переступали его), однако усомниться в искренности приветствия Луне и в голову не пришло. Гостеприимство у сестер было в крови. Происходили они с севера, из брауни, домовых Приграничья, и нотки северного выговора звучали в голосе Гертруды по сей день, однако на постоялом дворе «У ангела» служили со дня постройки, а до того, по-видимому, обитали при другой гостинице, и так – с незапамятных времен. Многие из домовых были существами замкнутыми, нелюдимыми, навеки