Замок. Франц КафкаЧитать онлайн книгу.
на окно. Но та даже внимания не обратила, забрала у него фотографию, разгладила и снова сунула под подушку. Движения ее вдруг замедлились, но не от усталости, а от погруженности в прошлое. Она собиралась что-то рассказать К., но, похоже, за раздумьями о предстоящем рассказе напрочь о самом К. позабыла. Рассеянно играла бахромой шали. Лишь некоторое время спустя подняла голову, провела рукой по глазам и сказала:
– И шаль эта тоже от Дупля. И чепчик. Фотокарточка, шаль да чепчик – всего три вещи у меня от него на память. Я уже не молоденькая, как Фрида, не такая гордячка, как она, и не такая ранимая, она-то ужасно ранимая, – словом, я всякого в жизни понавидалась, но одно скажу: без этих трех вещей мне бы так долго здесь не выдержать, нет, я бы, наверно, и дня здесь не вытерпела. Вам они, может, покажутся ерундой, но судите сами: у Фриды, которая с Дуплем вон как долго была, вообще ничего от него на память нету, я ведь ее спрашивала, но она мечтательница, да и привереда, а я, хоть всего три раза у Дупля побывала, уж не знаю, почему он меня больше не вызывал, только я как будто чувствовала, что счастье мое недолгим будет, вот и взяла на память. Да-да, тут самой о себе позаботиться надо, по своей охоте Дупль ничего не даст, но если там что подходящее лежит, выпросить можно.
К. почему-то испытывал неловкость, внимая всем этим откровенностям, сколь бы близко они его ни касались.
– И давно все это было? – вздохнув, спросил он.
– Да уж годков двадцать с лишним, – ответила хозяйка. – Много больше двадцати.
– Вот, значит, как хранят верность Дуплю, – проговорил К. – Отдаете ли вы себе отчет, госпожа трактирщица, что такими признаниями вы мне, без пяти минут молодожену, большие тревоги внушаете относительно моего будущего брака?
Хозяйка, посчитав, видимо, крайней бестактностью со стороны К. встревать сейчас со своими личными делами, только искоса стрельнула в него сердитым взором.
– Ну зачем так гневаться, госпожа трактирщица? – заметил К. – Я ведь слова против Дупля не говорю, но по воле событий я тоже имею теперь некоторое к нему отношение, этого даже самый ревностный почитатель Дупля не станет отрицать. Вот то-то и оно. А значит, теперь при всяком упоминании Дупля я поневоле и о себе думаю, тут уж ничего не попишешь. И вообще, госпожа трактирщица, – тут К., невзирая на легкое сопротивление, взял ее за руку, – вспомните, как скверно наша прошлая беседа закончилась, а сегодня мы ведь хотели миром разойтись.
– И то правда, – согласилась хозяйка, опуская голову. – Но вы уж меня пощадите. Я не обидчивей других, напротив, но у каждого свои больные места имеются, у меня вот только одно это.
– К сожалению, это и мое больное место, – сказал К. – Но с собой я как-нибудь справлюсь. А теперь объясните, хозяйка, как мне прикажете терпеть в собственном браке такую чудовищную верность Дуплю, если, конечно, предположить, что Фрида в этом будет похожа на вас?
– Чудовищную верность? – с негодованием повторила хозяйка. – Да какая же это верность? Это мужу своему я верна, а Дуплю? Дупль однажды соизволил сделать меня своей возлюбленной, разве кто-нибудь