Записки практикующего христианина. Письма 2005—2008 гг. к братьям и сестрам во Христе. Эдуард Генрихович ВайнштейнЧитать онлайн книгу.
есть. Любовь – это реальность. А злоба и ненависть – наваждение.
В людях много всего понамешено, и хорошего, и дурного. От нас зависит, какой своей стороной повернётся к нам человек. Если будешь верить, что перед тобой ангел и сын Божий, в своё время увидишь, что это точно так. Будешь думать о человеке дурное – будешь разрушать прежде всего самого себя. С добром о людях надо думать, с жалостью, пытаться понять ИХ СТРАХ, ИХ ОТЧАЯНИЕ.
Стену гордости может пробить только смирение
Если же человек не верует, да даже если и верует, люди горды и ограждены стеною гордости от нашей любви. И эту стену можно пробить только смирением, если оно у тебя есть. Почувствовав твоё смирение, человек сам смиряется, и ваши сердца постепенно начинают сближаться.
Очень сильно смиряться надо
Не будешь смиряться, Господь не будет защищать твою душу, а потом и тело. Очень сильно смиряться надо. И думать, что всё переносишь ЗАСЛУЖЕННО, и мыслить, что это шанс искупить грехи и приблизиться к Отцу Небесному. Если живёшь с покаянием, можешь даже радость сохранять посреди всех будничных скорбей. И испытывать радость от одного вида окружающих людей, от возможности хоть чем-то им послужить.
И этой радости желаю тебе в день нашего с тобою общего отца Святителя Николая. Феодосий Кавказский говорил: «Люди думают: умер и конец. А после смерти всё только начинается. Кто Бога знает, тот всё терпит».
Радуйся, N., что приходится ради Христа что-то потерпеть. Не вечно терпеть будем. А со Христом будем вечно.
В самых трудных обстоятельствах подаются Дары душе
Спасибо, N, что хочешь утешить и поддержать. Богу виднее, как нам совершать наше земное странствование. И часто в самых трудных внешних обстоятельствах подаются самые богатые внутренние дары. Владимир
Без Храма на первом месте остаются скорби и грехи
Сегодня приснился очень грустный сон. Мы были, вроде как, в нашем старом храме, где-то впереди стоит Батюшка, мы пришли помолиться. Он склоняет голову, молится. Я замечаю, что вокруг много чужих людей. Потом мне говорят, что Батюшку насильно оттуда вывели. Я пошел вслед за ним на улицу. Потом ничего не помню. Чувства очень скорбные.
Что с нами происходит? Может, мои грехи? Помнишь, как было раньше, сколько радости было, все бледнело рядом с Храмом и службами, рядом с Батюшкой. А теперь все как будто сужается, уменьшается, а на первый план выходят тяжкие скорби и собственные слабости, грехи. И чем дальше, тем больше.
Будут возводить храмы и золотить купола…
Да, N., опять главное смирение – убежище любви. Замечаю только, что с собой все больше приходится бороться самому, вот кстати и пост. И мучительство работы. Серафим Вырицкий говорил, что придет время, когда люди будут гибнуть