Простить нельзя расстаться. Ирина ВагановаЧитать онлайн книгу.
коням! В атаку!
Уже через пару секунд их дыхание вошло в один глубокий ритм, и пространство комнаты заполнилось стонами наслаждения.
Всё произошло стремительно. Анатолий вернулся к действительности, когда ласковая кошечка рядом, прильнув к нему, шептала проникающим в мозг голосочком:
– О, мой король! Я, кажется, тебя изнасиловала. – Она засмеялась, подрагивая всем телом, отчего супруга захлестнула новая волна желания. Он преодолел соблазн, мягко отстранился и сел:
– Я в душ.
– Ну вот! – Вика откинулась на спину, разбросав руки в стороны. – Ни «доброго утра», ни «спасибо, милая», что за мужья пошли!
Анатолий обернулся, задержавшись взглядом на её восхитительной груди, и покачал головой:
– Извини. Не могу. Муторно на душе.
Закрывая дверь душевой, услышал брошенные вслед слова:
– На душе у него муть! Слабак!
«Уж не она ли устроила побег сначала Даше, а потом и Марку? – мелькнула ядовитая мысль, но Рубинов отогнал её: – Не может быть!»
Глава 4. Дарья Захарова
Май 2018 года
Последнее, что помнила Даша – миниатюрный поднос под «Хохлому»6 , принесённый Музой в комнату. На подносе стояла чайная пара и чайник, расписанные в той же технике, и крошечная вазочка с крекером. За домработницей Рубиновых не водилось привычек ухаживать за Дашей. Вид, с которым она вошла и поставила поднос на стол, говорил о том, что идея была не её, это подтвердили слова:
– Виктория Максимовна велела.
– Спасибо. – Даша занималась книгами, отбирала те, из которых Марик уже вырос, чтобы отнести в библиотеку. Муза не уходила, ждала чего-то. Пришлось взять чашку и сделать глоток-другой. – Очень вкусный чай, спасибо, – повторила Даша. – Так и будешь стоять?
– Уж выпей! Чтобы мне за чашкой лишний раз не подниматься.
– Я сама принесу… и вымою.
Муза дёрнула плечом и царственной походкой удалилась. И за что она её так невзлюбила? Ещё прежняя домработница относилась к Даше пренебрежительно. Трудно сказать, была ли причиной зависть: обязанности няни со стороны казались пустяковыми, а зарплата –непомерно большой, или слухи о том, что она бросила ребёнка в роддоме, а Рубиновы, несмотря на это, доверили ей своего. Непросто было целыми днями находиться среди людей, настроенных негативно. Хозяин был подчёркнуто вежлив, но теплоты не чувствовалось даже в словах благодарности. Хозяйка презирала Дашу и постоянно демонстрировала это. Прежняя домработница, а затем и Муза, не особенно скрывали неприязнь. Лишь беззаветная любовь Марка удерживала Дашу в этом доме.
Марик! Огляделась, приподнимаясь на локте. Как её сюда занесло? Пустые стены оливкового цвета, односпальная кровать с застиранными, когда-то белыми, а теперь сероватыми простынями и коневым одеялом, рядом с кроватью тумбочка молочного цвета. Больница? Даша села и обнаружила, что одета в бледно-лиловое платье шифт из тонкого
Хохлома́ – старинный русский народный промысел, родившийся в XVII веке в округе Нижнего Новгорода, декоративная роспись деревянной посуды и мебели, выполненная чёрным и красным (изредка, зелёным) цветом по золотистому фону.