Анархия, государство и утопия. Роберт НозикЧитать онлайн книгу.

соответствующих переживаний. Многие люди желают быть открытыми к такому контакту и к постижению более глубоких смыслов[45]. Это объясняет накал дискуссии вокруг психотропных веществ, которые одни люди считают просто локальными машинами по производству личного опыта, а другие – окном в более глубокую реальность; то, в чем некоторые видят эквивалент подчинения машине по производству личного опыта, другие рассматривают как следование одному из оснований не подчиняться!

Представив себе машину по производству личного опыта, а потом осознав, что не стали бы ее использовать, мы поняли, что для нас имеет значение что-то еще, помимо переживаний. Можно продолжить придумывать ряд таких машин, чтобы в каждой последующей устранять недостатки, обнаруженные в предыдущей. Например, поскольку машина переживаний не удовлетворяет наше желание объективно существовать определенным образом, вообразите трансформирующую машину, которая преобразует нас в такой тип человека, каким мы хотим быть (сохраняя способность оставаться самими собой). Разумеется, никто не станет использовать трансформирующую машину, чтобы стать таким, как ему хочется, и вслед за этим подключиться к машине по производству личного опыта![46] Таким образом, есть что-то важное и помимо того, что мы переживаем, и того, каковы мы есть. И дело не только в том, что наши переживания и опыт не связаны с тем, какие мы. Ведь машину по производству личного опыта можно было бы настроить так, чтобы она предоставляла человеку только переживания, доступные для личности его типа. А может быть, дело в том, что мы хотим оставить след в этом мире? Тогда представьте себе машину результатов, которая создает в мире любой результат из тех, которых вы могли бы достичь, и в любое выбранное вами совместное дело встраивает ваш вклад. Не будем здесь разбираться в замечательных особенностях этих и подобных им машин. Больше всего в них смущает то, что они живут нашей жизнью вместо нас. Не является ли заблуждением поиск отдельных дополнительных функций, которые превышают возможности любой такой машины? Возможно, то, чего мы желаем, – это жить (активный глагол) самим в контакте с реальностью. (А никакие машины не могут сделать этого за нас.) Не будем останавливаться на следствиях из этого факта, которые, по моему мнению, парадоксальным образом связаны с вопросами о свободе воли и о причинно-следственном представлении знаний; ограничимся тем, что отметим запутанность вопроса о том, что еще важно для людей помимо их переживаемого опыта. Пока мы не найдем удовлетворительного ответа и не определим, что этот ответ не приложим также к животным, мы не можем ответственно утверждать, что только чувственные переживания животных ставят пределы тому, что мы имеет право с ними делать.

Недоопределенность моральной теории

Чем люди отличаются от животных, так что жесткие ограничения, определяющие то, как можно обращаться с людьми, не применяются к животным?[47] Могли бы живые существа

Скачать книгу

45

Традиционные религии по-разному представляют себе смысл контакта с трансцендентной реальностью. Одни говорят, что контакт приносит вечное блаженство или нирвану, но они не объясняют, чем это отличается от очень длительного подключения к машине по производству личного опыта. Другие считают, что следовать воле высшего существа, сотворившего нас, само по себе желанно, хотя можно предположить, что никто не думал бы так, если бы обнаружилось, что мы созданы как игрушка сверхмогущественным ребенком из другой галактики или измерения. Третьи представляют себе окончательное слияние с высшей реальностью, не высказываясь о его последствиях и о том, что в результате такого слияния произойдет с нами.

46

Некоторые вообще не стали бы пользоваться трансформирующей машиной, поскольку это выглядит как своего рода жульничество. Но однократное использование трансформирующей машины не устранит всех трудностей; останутся препятствия, которые мы (новые мы) должны будем преодолеть; мы очутимся на новом плато, чтобы стремиться еще выше. А разве это плато менее заслуженно или заработано, чем наши унаследованные способности или среда, повлиявшая на нас в раннем детстве? Но если трансформирующую машину можно будет использовать бесконечно часто, так что мы сможем достигать чего угодно, просто нажав на кнопку, которая превращает нас в того, кому это легко, не останется границ, для преодоления которых нам нужно будет прилагать усилия. Останется ли тогда у нас что-нибудь, что нужно делать? Не потому ли некоторые теологические системы помещают Бога вне времени, что всеведущему и всемогущему существу нечем было бы заполнить свои дни?

47

По крайней мере один философ поставил под сомнение, действительно ли у нас есть достаточные основания учитывать интересы животных в меньшей степени, чем собственные, и налагать на обращение с ними менее строгие ограничения, чем обращение с людьми. См.: Leonard Nelson, System of Ethics (New Haven, Conn.: Yale University Press, 1956), sects. 66, 67. Уже после того, как я написал о животных, этот вопрос был поднят в интересном эссе Питера Сингера: Peter Singer, “Animal Liberation,” New York Review of Books, April 5, 1973, pp. 17–21. К сожалению, Сингер счел трудным вопрос о том, можно ли убивать крыс, чтобы защитить детей от их укусов. Здесь было бы полезно применить принципы, относящиеся к реакции на ненамеренную угрозу (см. выше, с. 59–60).