Запруда из песка. Александр ГромовЧитать онлайн книгу.
колея вместо кривого бобслейного желоба, смахивающего на кишечник.
Мир пользы – вот как еще называли его, чтобы убедить особо непонятливых. Кто станет возражать против одной сплошной пользы?
Возражающих нашлось сколько угодно. Во-первых, люди искусства. Они спрашивали: много ли пользы в истинно великих творениях, которые, будучи нераспиаренными, восхитят лишь полтора десятка эстетов? Следовательно, от них надлежит отказаться? Неужели маляр станет выше художника, спрашивали они. Им вторила армия халтурщиков, готовящая, как всегда, позиции для рывка на теплые местечки с обгоном талантливых чудиков. Кулинары, парфюмеры, архитекторы, ландшафтные дизайнеры, жонглеры, балетмейстеры, иллюзионисты и собачьи парикмахеры выли в голос. Как это? Их профессии больше не нужны? Крепко призадумались спортсмены, а еще крепче – болельщики. Что, и футбола не будет? Совсем-совсем?
Профессиональный футбол, конечно же, остался, поскольку никакой астероидной бомбардировкой нельзя заставить человека отказаться от удовольствия попереживать за то, что не имеет к нему лично никакого отношения. По той же причине при новом порядке сохранились кулинары, парфюмеры и так далее, вплоть до собачьих парикмахеров. Одно только: член Экипажа, решивший предаться не слишком нужному для Корабля занятию, мог рассчитывать лишь на славу, но отнюдь не на богатство. Если он не отчислялся в Резерв или даже Балласт, то прозябал в низших чинах, а на львиную долю его гонораров накладывал лапу Капитанский Совет.
Несправедливо? Как сказать. А справедливо, когда на головы ни в чем не повинных людей падают астероиды?
Вникнув в тему, Фрол поразился тому, насколько мало Капитанский Совет наделал глупостей. В смысле, ошибок хватало, и Экипаж порой расплачивался за них кровью, но ведь их могло бы оказаться на порядок больше! Лысый историк улыбался:
– Лучшие умы были привлечены к делу. Они и сейчас входят в Экспертную группу при Капитане. Экономисты, социологи, специалисты по системным кризисам, психологи, экологи, военные и так далее. К слову, человечество уже и до них проверило на себе самые разные социальные модели, да вот хотя бы социализм в России и Китае…
– По-моему, мы много взяли оттуда, – высказал мнение Фрол.
– А вот и ошибка! – возликовал историк. – Нет сомнений, тот социализм в короткие сроки вытянул обе названные страны из жуткой дыры, но тут чисто поверхностное сходство. Чем плох был социализм? Он фабриковал из людей овец, когда нужны были если не волки, то псы. Он преследовал котов, что гуляют сами по себе, и карал их, не умея привлечь к делу. Ему нужны были овцы, послушные овцы, уверенные в завтрашнем дне. Отучившиеся бороться за место под солнцем. Чем-то смутно недовольные, но в целом сытые, с ложным чувством безопасности в отаре и, главное, глупые. При глупом стаде глупеет и пастух. Стоит ли удивляться тому, что обе системы корродировали и развалились? К тому же, – ухмыльнулся историк, – над ними не стоял дяденька с замашками бога и запасом астероидов.
– Я