Три последних дня. Анна и Сергей ЛитвиновыЧитать онлайн книгу.
– Подожди, – перебила мать практичная Татьяна. – Почему только буквы? А ожерелье?.. Где оно? И почему ты мне его никогда не показывала?
Мама с дочерью шли по лесу тем же самым маршрутом, что много лет назад, до Русалкиной Хатки. Сейчас, в феврале, деревья были голые – только зеленые пятна сосен выделялись на черном фоне. Вдалеке, на горе, маячил потемневший от времени остов старинной беседки.
Лицо Юлии Николаевны было строгим, величественным, спокойным. Зато глаза ее дочери азартно блестели. Таня вообще обожала романтические истории – и вдвойне интересней, когда они происходили с ее собственной мамой (которую девушка про себя непочтительно именовала скучной сушеной воблой).
– Так где, мамуль, изумруды? – повторила Садовникова-младшая. – Только не говори мне, что, когда Мирославик твой не пришел, ты в гневе вышвырнула ожерелье в реку Теплу!
– Нет, Танечка, такой глупости я позволить себе не могла, – усмехнулась в ответ маман. – Тем более, если ты помнишь, я была матерью-одиночкой, каждую копейку приходилось считать. Все гораздо проще. И прозаичней. – Она вздохнула. – Я, конечно же, не могла явиться в этом ожерелье в отель. Я путешествовала с группой. Его бы сразу заметили, последовали бы вопросы. Когда Мирослав тем вечером проводил меня до гостиницы, его подарок я сняла. Но положить его мне оказалось некуда. – Она опустила голову, смущенно произнесла: – Дело в том, что сумочка у меня была – совсем, как теперь говорят, позорная. Углы потерты, молния расходилась. Мне ее на свидание стыдно показалось брать. Вот я и пошла налегке. А когда мы расставались перед отелем, вернула ожерелье Мирославу. Договорились, что он мне завтра его принесет, сумку, чтобы с той, своей, не позориться, я уж на этот раз у соседки по комнате одолжила…
– Ну, ни фига себе! – разочарованно вымолвила Татьяна. – Значит, хахаль твой мало что на свидание не явился? Еще и ожерелье зажал?!
– Я… я думаю: что-то помешало ему прийти. Что-то очень серьезное, – потупилась Юлия Николаевна.
– Но он же, ты говорила, собирался к тебе в Москву приехать, в загс вести? Значит, адрес твой, телефон – знал?
– Да.
– Однако вестей о себе больше не подавал?
– Нет, Таня, нет! – Юлия Николаевна вдруг разозлилась. Горячо выпалила: – Я вообще иногда думаю: может, и не было всего – Мирослава, его поцелуев, признаний в любви? Мне просто грустно было – одной, в чужой стране, – и я эту историю выдумала?..
– Да ладно тебе, мамуль, ты на сумасшедшую не похожа, – милостиво признала Садовникова.
– Но вообще очень странно. – Голос матери теперь звучал жалобно. – Мирослав… он, правда, в меня был влюблен. По уши. Такое не сыграешь.
– А, мужики еще не так притворяться умеют, – тоном умудренной жизнью женщины произнесла Татьяна. – Чего-то, видно, хотел от тебя твой красавчик. Хотел – да получить не смог.
– Но что я ему дать могла?.. Я ведь и против секса не возражала. – Юлия Николаевна совсем по-девически покраснела. – Мирослав сам… как-то не предлагал.
– Может, действительно тебя завербовать планировали, – хмыкнула Татьяна. –