Скелет в семейном альбоме. Геннадий СорокинЧитать онлайн книгу.
нищие пьют, а в зоне – там да, там и грузинскому чаю рад будешь. Воры, значит, хороший чай пьют, индийский, со слоном. А мы так любому рады… Еще раз дело было: пришел вечером в отряд Голубь, авторитет. С собой у него полбутылки водки, а сам он пьяный, еле на ногах стоит. Вызвал меня к себе и говорит: «Ты, Грач, как и я, крылья за спиной имеешь. Иди к Воробью, он тоже из нашей шайки. С ним распейте пузырь за племя наше птичье». Я нашел Воробья и с ним остатки бутылки приговорил. Это как, за грев из общака считается? Голубь и так мог водки достать. Его с воли сам Муха-цокотуха поддерживал. Голубь всегда при деньгах был. Он как-то раз жене начальника отряда на день рождения настоящие французские духи подарил. Говорит: «Передайте Елене Семеновне от нас, с наилучшими пожеланиями». Отрядный улыбается. А чего не лыбиться? В магазине такие духи не продают.
– Негусто тебе с общака досталось, – согласился я. – Теперь давай про вчерашний день. Конкретно, про адвоката.
– Они подъехали на вишневой «пятерке». Два фраера зашли в подъезд, а адвокат остался в машине. Я думал подойти, закурить спросить, сделал два шага, присмотрелся: ба! Да это Юрий Эдуардович собственной персоной. Не, думаю, не пойду. Разговор не получится. Я на него обиду имею. Шутка ли сказать, за какую-то помаду год зоны огреб? Думаю, без курева обойдусь, а то ведь как получится: я попрошу закурить, там суд вспомню, начну ему за кассацию предъявлять, а тут эти двое вернутся и мне шейной мази выпишут. Я отвернулся, стал мужиков с магазина ждать. Слышу, машина завелась и уехала. Все вроде бы. Стрельбы я не слышал, парней этих, что были с Машковцовым, не рассмотрел.
– Слава, – обратился я к коллеге, – он с какого расстояния адвоката видел? С той лавочки, возле которой мы у дома Шахини разговаривали?
Сергиец встал, взял у меня со стола лист бумаги, набросал план двора Желомкиной.
– Грач, покажи точно, ты где сидел, вот здесь или у детского грибочка?
– Две лавочки и столик. Че я буду у песочницы сидеть? Там шпана все окурками закидала. У столика мы были. Культурное место. Никому не мешали.
– Ты уверен, что за рулем был адвокат? – еще раз обратился я к Грачеву.
– Да он это был! Я метров на десять к машине подошел. Присмотрелся: он! Усы его, очки. Куртка его!
– Какая куртка? Ты почему про куртку молчал? – строго спросил Сергиец.
– Запамятовал.
– Опиши нам эту куртку.
– Японская куртка с подкладкой из искусственного меха. У меня же уголовное дело по осени было, так Машковцов в этой куртке в следственный изолятор приходил. Такая же точно куртка была у одного моего знакомого. Ну, как знакомого, мы с ним в одном подъезде жили, здоровались иногда. Темно-синяя куртка с капюшоном, японская. В холодную погоду в такой куртке самое то ходить. Зимой, конечно, рыбий мех не поможет, а вот осенью или как сейчас холод стоит – самое то.
Я сходил в соседний кабинет, взял куртку у оперуполномоченного Симонова, вернулся к себе.
– Такая куртка у него была? – спросил я у Грачева.
– Точно такая же,