Бремя белых. Необыкновенный расизм. Андрей БуровскийЧитать онлайн книгу.
же животных» и что «белый превосходит негра так же, как негр – обезьяну, а обезьяна – устрицу».
Вольтер полагал, что в какой-то степени негры такие противные потому, что совокупляются с другими человекообразными обезьянами и смешиваются с ними, имея общих детенышей.
Врач Эдвард Лонг написал даже специальную книгу «История Ямайки» (1774), где доказывал, что половая жизнь негров с орангутанами – дело совершенно естественное.
Кювье писал в своем «Животном царстве»: «Чернокожая раса отнесена к югу от Атланта… ее характерная морда и огромные губы сближают ее с обезьянами; общества, которые она создает, всегда остаются варварскими».
В современном мире считается, что расисты – это реакционеры, а «прогрессивные люди» всегда, чуть ли не со Средневековья, боролись против расовых предрассудков. Именно все французские «просветители», отношение к которым у ученых культовое, полагали рабство естественным состоянием негров.
Долгое время ученые считали, что помеси белых и черных бесплодны, само слово «мулат» прямо происходит от слова «мул». Плодовитость мулатов очень огорчала многих прогрессивных людей, потому что противоречила данным науки: разные виды не могут иметь общего плодовитого потомства.
Антрополог Топинар полагал, что цветные народы «физиологически неспособны считать больше двух, трех или пяти», противопоставляя им «расы, называемые арийскими, имеющие большие способности к математике».
Тех же взглядов придерживались биолог Ламарк и философ Гегель. Один из основателей «научного» социализма, Фридрих Энгельс, в «Диалектике природы» вполне серьезно писал, что негры не способны понять высшую математику.
Эрудированный врач Густав Карус после всесторонних исследований вывел зависимость цвета кожи разных людей от их «внутренней просветленности».
Натурфилософ Лоренц Окен высказал еще более оригинальную мысль: «Кто умеет краснеть, является человеком; кто этого не может – тот негр».
В США в 1837 году вышла книга Жана-Жозефа Вирея «Естественная история человеческого рода», которая оправдывала рабовладельческую практику плантаторов. «Европеец, – писал Вирей, – является человеком по преимуществу, вершиной человеческого рода; остальные – подлый варварский сброд».
Уже в XX веке американские антропологи Брэнфорд и Блюм писали, опираясь на учение Дарвина: «Естественный отбор, если не чинить ему препятствий, завершил бы процесс вымирания. Считалось, что, если бы не институт рабства, поддерживавший и оберегавший чернокожих, им пришлось бы конкурировать с белыми в борьбе за выживание. Большая приспособленность белых в этом состязании была несомненной. Исчезновение чернокожих как расы стало бы лишь вопросом времени».
Была и такая теория: черные эволюционировали от горилл – более сильных, но менее умных; восточные расы – от орангутанов, а белые – от шимпанзе, самых умных из всех приматов[53].
Откуда брались эти безумные идеи? Они были востребованы
Crookshank T. G. The Mongol in Our Mids. New York, E. F. Dutton, 1924.