Содом Капустин (Поэма тождества). Содом КапустинЧитать онлайн книгу.
избранных администрацией. Отныне твоя судьба в ее ногах. А сейчас забирай свои вещи, если их тебе еще оставили твои безрассудные сокамерники и переезжай на новое место жительства!
Мой помощник тебя проводит.
Новый медбрат, такой же дородный, как и предыдущий, покрытый снегом, разломами и ледяными, осыпающимися при каждом движении и остановках, полипами, вел тебя тюремными коридорами к твоей камере. Теперь, когда все знали, и всем казалось, что тебя сломали, раздавили и размазали по парапетам и пандусам куба тюремной иерархии, вертухаи перестали сопровождать тебя назойливыми взглядами, их звери прекратили загораживать тебе дорогу и гадить в твои следы, а бесчисленные мастурбирующие и совокупляющиеся зеки даже не замедляли своих привычных занятий, и их ладони скользили по членам, не находя в этих движениях ни удовлетворения, ни радости, ни ласки.
Ты встал перед дверью своей камеры. Удар медбрата по стене вызвал внутри нее движение, скрипы и страсть расплавленного металла. Ацетиленовые, пропиленовые и бутановые горелки вспыхнули разноцветными огнями, как загорается приманку глубоководного удильщика, почуявшего добычу, которая сможет войти в проём его телескопических челюстей или огни святого Эльма на верхушках мачт обреченного на столетия призрачного странствия судна. Огни горелок сперва расплавили тугоплавкие внутренности двери, затем пришла очередь внешних оболочек и, на закуску, десерт и мороженое с лимоном, растеклись ячеистыми лужами легкие кремниевые пластины.
– Проходи.
Слово пахана камеры должно было обращаться к тебе, но ты проигнорировал его, безинерционное, лишенное правды и ненависти.
– Теперь тебя выбрали и другие. Но они теперь наши с тобой друзья, а друзьям не принято отказывать.
Возникший за твоей женской спиной шестерка пахана что было мочи, испражнений и спермы во всей камере ударил в свой бубен. Стены завибрировали, но устояли. С них посыпалась отмершая штукатурка и выжившие из умов крошки цемента. С потолка отвалились капли горького конденсата подспудных страхов, тщетных метаний и закоренелой в преступлениях совести. Они застучали по бубну и, вторя их вальсу, шестерка пахана завел свой член между твоих ягодиц.
– Если ты посмотришь на свои запястья, то найдешь там шрамы. Их сделали тебе в самый первый день, что ты попал сюда. В них зашифрована судьба твоя и всех, кто с тобой столкнется на свету в узких проходах между решетками и во тьме здешних залов.
Выполняя инструкции пахана, его проштрафившийся шестерка, упустивший из-за тебя силу, доверие и саморасположенность, ввел пенис в твой несопротивляющийся анальный сфинктер, подобно тому, как пропадает в жидкой глине упущенный пальцами незадачливого золотоискателя платиновый самородок или падает с высокого ледяного утёса королевский пингвин, завидев в глубинах опасность, самку или рыбу, и не медля и не торопясь, приступил к совокуплению.
– Мистики говорят о всеобщем единстве. Но,