Слово воина. Александр ПрозоровЧитать онлайн книгу.
не с меня и спрос.
– Постой, колдун Олэг, – взмахнул зажатым в руке мясом купец, и Середин понял, что это все-таки рыба. Только она может лежать такими ровными, легко отделяющимися друг от друга пластиночками, словно дольки в пузатом мандарине. – Постой. Ты ведь моего воина убил. Виру я с тебя не требую, потому как ты добро свое защищал, однако же заменить ты его должен.
– Кому должен? – криво усмехнулся Олег.
– Совести, – пожал плечами Любовод, поставил свою кружку на землю, положил мясо сверху. – Ты лишил меня воина. Поэтому, по русской правде, обязан выполнить взятые им обязательства.
– Лучше нужно было следить за людьми!
– Не нужно было убивать, – спокойно ответил купец. – Пока он был жив, за себя отвечал он. Теперь это должен делать ты, раз лишил его этой возможности. Мне нет дела до ваших ссор, но я нанимал двенадцать воинов, и мне нужны все до единого. Тебе придется заменить Радомира, или я поклонюсь боярину Любытинскому о свершенном душегубстве.
Середин презрительно хмыкнул, хотя промеж лопаток и побежал неприятный холодок. Оказаться в розыске ему совсем не хотелось, как бы ни относились в этом мире к подобным преступлениям. Кстати, про русский обычай, когда убийца отвечал по долгам убитого, он что-то слыхал – однако чувствовал, что Любовод как-то хитро мухлюет.
– Не упрямься, Олэг, – покачал головой купец. – Я тебя не на правеж требую, а долг по смертоубийству отдать. А я тебе оговоренное с Радомиром серебро отдам, как в Новгород вернемся.
– Куда?! – изумился Середин.
– В Новгород, – повторил Любовод. – Новгородские мы. Дом у меня там, отец лавку держит.
Новгород… Русские земли… Ладья… Криксы… Деревни без тракторов, без электричества… Получалось, он находится где-то почти дома, вот только явно не в том мире, к которому привык.
– А скажи, купец, какой сейчас год?
– Три тысячи триста осьмой. Никак, год запамятовал? – хохотнул купец.
– Оба-на… – охнул Середин. – Вот это ква-а…
В голове тут же замелькали классические фантастические сюжеты с ядерной войной, гибелью цивилизации, новым ее возрождением на уровне каменного века… Вот только, летосчисление в таком случае почти наверняка должно было измениться, обычаи-то у корабельщиков ну никак не христианские: не крестятся, мертвых жгут, бога и черта не поминают.
– Три тысячи – это по греческому календарю?
– Чур тебя, странник, – отмахнулся Любовод. – По нашему, русскому. Три тысячи осьмой год от основания Словенска и Старой Руссы. Да ты, никак, не в себе?
– Точно, не в себе, – моментально согласился Середин. – Так что, пойду я…
– Не бегай от правежа, странник, – улыбка моментально слетела с лица парня. – Токмо лишний долг нагуляешь. Иди ко мне на корабль. Виру прощу, за службу отблагодарю… Задаток дам… Тебе же все едино, куда ноги несут? Так лучше в Новгороде по мостовым дубовым погулять, нежели хвою лесную месить, да от волков на ветках отсиживаться.
На