Сумерки. Дмитрий ГлуховскийЧитать онлайн книгу.

      Урон, нанесённый братом де Ландой науке, столь же неизмерим, как безгранична та брешь, которая образовалась из-за него в культурной сокровищнице человечества. Достаточно только сказать, что из-за своего фанатичного рвения к чистоте веры Ланда и его приспешники сумели истребить почти все летописи майя, наравне с религиозными книгами и литературными произведениями. Всего три майянских рукописи пережили эту катастрофу. Сегодня они известны как кодексы – Парижский, Дрезденский и Мадридский, именуемые так по названиям городов, в библиотеках которых они хранятся. Ещё одним важным памятником являются книги «Чилам Балам», написанные в XVI веке на языке майя, но латинскими буквами. Разумеется, остаются и надписи на стелах и архитектурных памятниках, которые всё ещё стоят нетронутыми в джунглях Юкатана, однако нет никаких сомнений в том, что большая часть знаний, которые содержались в сожжённых книгах, утеряна для человечества безвозвратно.

      Что двигало Диего де Ландой и можно ли его судить за то, что он сделал? Надо помнить, что когда францисканцы высадились в Центральной Америке, называемой тогда Вест-Индией, индейские племена, жившие в этих землях, часто держались очень жестоких верований. Может быть, это в большей степени касается воинственных ацтеков, чем племён майя, но почти во всех культурах Центральной Америки были широко распространены человеческие жертвоприношения, которые у ацтеков достигали пугающего размаха, а также ритуальное самоуродование и членовредительство. А если к тому же принять в расчёт малоприятные и иногда откровенно страшные изображениями индейских богов, становится неудивительно, что эти религии должны были казаться христианским священникам сатанинскими культами, а все те божества и обожествлённые герои, которым поклонялись майя и другие народы Вест-Индии, францисканским монахам однозначно представлялись демонами.

      Таким образом, пытаясь выкорчевать язычество среди аборигенов, брат де Ланда был полностью убеждён, что сражается с чистейшим на земле проявлением зла. Кроме того, немаловажно отметить, что обратившиеся в католичество индейцы были намного надёжнее и покладистее тех, кто упрямо продолжал исповедовать веру своих отцов. Насаждая христианство, испанцы упрочали своё положение как колонизаторы.

      Было бы слишком наивно считать, что на кострах горели только книги и идолы. Достоверно известно, что тех аборигенов, которые не желали отказываться от своих верований, пытали и жестоко избивали, и многих из них ждала страшная смерть.

      Любопытно другое. В короткое время, прошедшее после завоеваний Кортеса, испанское общество неясным образом достигло той стадии моральной эволюции, которая предполагала рефлексию и раскаяние в содеянных грехах, даже если средства были оправданы целью. Коснулось это и Конкисты – многие влиятельные мыслители и богословы того времени считали, что испанцы не имеют права подчинять себе, порабощать и угнетать народы на открытых ими