Иероглиф смерти. Антон ГрановскийЧитать онлайн книгу.
древнему языческому богу, и оно требует жертвоприношений. Вот вы что-нибудь слышали про сербскую художницу Марину Абрамович?
– Нет.
Парень снисходительно улыбнулся.
– Во время одного из своих перформансов она облила пол бензином по кругу, легла внутрь и задохнулась бы парами, если бы один из зрителей не спас ее, решив, что смерть уж точно не прописана в сценарии. А во время другого перформанса она лежала на глыбе льда и вырезала на животе лезвием звезду.
– И все это ради искусства?
– А как же. Художник живет ради искусства. Вне искусства его существование теряет всякий смысл.
– Эта ваша Марина Абрамович – отважная женщина, – сказала Маша.
Лицо парня просияло.
– Не то слово! Однажды Марина прожила двенадцать дней в галерее, ничего не ела, зато спала, ходила в душ и туалет – все на глазах у зрителей.
– Звери в зоопарке делают то же самое, – заметила Маша. – Но никто не называет это «перформансом».
Парень поморщился.
– Слишком прямолинейная ассоциация. Кому-то и картины Кандинского – детская мазня. Поймите, люди любят играть в игры. Искусство – тоже своего рода игра.
Тут парень вспомнил наконец о шампанском, которое держал в руках, и протянул один бокал Маше.
– Знаете, – снова заговорил он, отпив из своего бокала, – еще совсем недавно я работал продавцом-буфетчиком в Большом театре. Так вот там, в Большом, узнаешь и понимаешь людям истинную цену. Даже очень богатым людям. И это не может не наполнять душу презрением к жизни.
– Что же такого вы познали, будучи буфетчиком?
– О, это смешно. – Парень снова просиял. – В Большом театре во время антрактов творится черт знает что. Олигархи давятся в очередях за «Вдовой Клико» и бутербродами с колбасой, а буфетчики швыряют им эту сухую колбасу, как собакам, чисто на московском приколе: «всё съедят».
– У каждого свой собственный способ почувствовать себя важным человеком, – сказала Маша.
– Вы считаете? – Голубев помолчал. – Вижу, вы надо мной иронизируете, – сказал он натужно-веселым голосом. – Что ж, я не обижаюсь. Кстати, у вас отличная фигурка. Не хотите поучаствовать в моем перформансе?
Маша снова посмотрела на голых людей, передернула острыми, худыми плечами и ответила:
– Нет, спасибо.
Парень приподнял брови:
– Мешает скромность?
– Скорее, чувствительность к сквознякам.
Он засмеялся.
– А вы остроумная! Кстати, кто вы такая?
Мария достала из кармана удостоверение, раскрыла его и показала парню.
– Любимова Мария Александровна. Уголовный розыск ГУВД Москвы.
– Хм… – Художник перевел взгляд с удостоверения на лицо Маши. – Значит, милиция. Никогда бы не подумал. И что вас сюда привело?
– Вы Андрей Голубев, так?
– Да. А в чем, собственно, дело?
– Я хочу задать вам пару вопросов и буду благодарна, если вы ответите на них откровенно и честно. В противном случае у вас могут возникнуть проблемы.
Художник вздохнул.
– И