Калифорнийский квартет (сборник). Чарльз БуковскиЧитать онлайн книгу.
Ох, не простой это случай – юношеское акне – воспаленные, вздутые, неумолимо огромные гнойные прыщи. Я чувствовал, что все было предрешено, меня избрали на эту роль. Родителей никогда не интересовало мое состояние. Они все еще существовали на пособие по безработице. Мать каждое утро отправлялась на поиски работы, а отец уезжал по «инженерским» делам. По субботам безработный люд получал бесплатные продукты на рынках, в основном это были консервы, и почти всегда списанные по какой-нибудь причине. Мы подъедали отбросы. Много отбросов. За консервами шли сэндвичи, картошка. Мать научилась готовить картофельные оладьи. Каждую субботу мои родители отправлялись за халявной едой, но они не ходили на наш рынок, который был ближайшим, они боялись, что их могут увидеть соседи и тогда все узнают, что и мы живем на подачках. Они топали в лавку за две мили по бульвару Вашингтона и потом еще пару кварталов по Креншоу. Это был неблизкий путь – туда и обратно. Потея, они волокли хозяйственные сумки, набитые консервированным рагу, картофелем, болонской колбасой и морковью. Автомобиль отец не брал, экономил бензин, чтобы по утрам выезжать на мнимую работу. У других отцы не вели себя так. Они спокойно сидели на своих верандах или играли в гольф на пустыре.
Доктор выдал мне какую-то белую жидкость, чтобы я смазывал ею прыщи на лице. Субстанция подсыхала и превращалась в белую коросту. Со стороны было похоже, что я весь облеплен пластырем. На большее эта жижа, кажется, не годилась. Однажды днем я был дома один и смазывал этой дрянью лицо и тело. Я разделся до трусов и пытался смазать труднодоступные болячки на спине, когда услышал голоса. Это был Плешивый со своим дружком Джимом Хэтчером. Этот Хэтчер слыл слишком красивым и чересчур хитрожопым.
– Генри! – позвал Плешивый.
Переговариваясь, они вошли на веранду и забарабанили в дверь.
– Эй, Генри, это Плешивый! Открывай!
«Вот тупица! – злился я. – Неужели не понятно, что я не хочу никого видеть?»
– Генри! Эй, Генри! Это мы – Плешивый и Джим! – орал этот недоумок и ломился в парадную дверь.
Потом он сказал Джимми:
– Слушай, я его видел! Я видел, как он болтался по дому!
– Не отзывается что-то.
– Лучше нам войти. Может, с ним что-нибудь случилось.
«Ты дурак! – свирепел я. – И я с тобой водился! Я дружил с тобой, когда никто не хотел даже стоять рядом. А сейчас посмотрите-ка на него!»
Я выбежал в коридор и спрятался в чулане, оставив дверь слегка приоткрытой. Я был уверен, что они не посмеют войти в дом. Но они вошли. Я оставил заднюю дверь открытой. Я слушал, как они бродили по дому.
– Он должен быть здесь, – твердил свое Плешивый. – Я видел какое-то движение…
«Вот говнюк, что, я не могу ходить по этому дому? Да я здесь живу!»
Темнота чулана надежно укрывала меня. Но я знал, что не должен позволить им найти себя здесь.
Толкнув дверь чулана, я выпрыгнул в коридор. Они оба стояли в передней комнате. Я влетел туда и заорал:
– УБИРАЙТЕСЬ