Ледяной рыцарь. Татьяна ЛевановаЧитать онлайн книгу.
на Рыкосу. Та не сводила с нее кошачьих глаз, брови были нахмурены, лицо бледно.
– Назвался груздем, полезай в кузов, – без сожаления шепнул дядька Завояка и отошел в сторонку.
Маше казалось, что весь мир, все люди против нее. Чтобы скрыть слезы, она взбежала на замковую стену, встала рядом со стрельцом, якобы посмотреть на войско Зазубрины. Так и есть – смутные тени выступали из тумана, в том леске, что она заметила утром, теперь ясно угадывались силуэты людей, коней, копий. Неотвратимая опасность, сдавленные рыдания, тихий, какой-то обреченный скрип саней, низкое небо над головой, все в сизых лохмотьях, словно по нему распустилась чья-то неопрятная борода. Жгучая обида на тетку, на рысарей, даже на Авдуську, а особенно на злой рок, что закинул ее в этот замок – все переполняло грудь, жгло слезами, рвало душу на части.
Маша поняла, что ей нужно что-то сделать, как-то выплеснуть глухое отчаянье и безнадежность. Но что? Не со стены же вниз головой…
– Я бы не попала в этот мир Сквозняком, если бы не могла справиться, – напомнила себе Маша. – Я обязательно вернусь домой, когда найду, для чего же я переместилась в этот мир.
При слове «домой» ей стало немножко легче, там мама и папа. Подумав о родителях, Маша вспомнила мамин любимый романс – он, как ничто другое, подходил сейчас, чтобы хоть немного облегчить сердце…
Утро туманное, утро седое,
Нивы печальные, снегом покрытые,
Нехотя вспомнишь и время былое,
Вспомнишь и лица, давно позабытые…
Да, это было то самое седое утро, печальная равнина с покидающими замок людьми… Маша пела, потому что не могла иначе, потому что сердце ее раскололось бы без этих слов, этой музыки. Она не думала о том, что ее слышат, но пела все громче и громче, чтобы не расплакаться, голос ее разносился над притихшим каменным двором, усиливался горным эхом, и девочка не сразу поняла, что последние две строки неуверенно подтянули простые люди в санях – слуги, кухарка, дворник, а за ними стрельцы и даже некоторые рысари.
– Душевно получилось, – тихо обратился к Маше стрелец. А та уже заметила, что рысари смотрят на нее более ласково, чем утром. Даже Старшой вдруг кивнул ей ободряюще. Словно разжалась ледяная рука, которая сжимала сердце. И уже почти неважно было, что при последних звуках песни тетка повернулась и ушла в замок, никак не выразив приемной племяннице ни свое одобрение, ни порицание…
Едва за последними санями захлопнули ворота, люди во дворе замка пришли в движение. Прикатили огромные котлы, разожгли костры, наверх стали поднимать длиннющие деревянные щиты. Маша присела за одним из зубцов, с интересом следя за приготовлениями. Снаружи замка тоже произошли изменения. Пропустив обоз, вперед коней вышли стрельцы – с луками и арбалетами, зачем-то вынули стрелы из колчанов и воткнули их перед собой в снег.
– Зачем это? – спросила Маша у стоящего рядом стрельца, того, который похвалил девочку за песню.
– Ты все еще тут?! – рявкнул он. – А ну в замок! Пошла, быстро!
Он схватил