Госпожа трех гаремов. Евгений СуховЧитать онлайн книгу.
Снять с него цепи, и пусть идет куда хочет!
Цепи со звоном упали на земляной пол, стоявшие рядом вздрогнули. Шах-Али улыбнулся. «Подданные не разучились бояться своего хана. Только страхом можно заставить внушить к себе уважение!» И Шах-Али впервые за время своего правления почувствовал себя ханом. Жизнь этих людей теперь принадлежала только ему одному.
– Что вы хотите на прощание сказать мне, эмиры?
– Нам не о чем говорить с тобой, – произнес Нур-Али, – ты предал нас еще раз.
Хан задержал взгляд на эмире. Пятнадцать лет назад Шах-Али неожиданно попал в опалу. На Руси тогда властвовал всесильный боярин Овчина. Шах-Али был лишен воды и пищи, многих его слуг убили, и только Аллах заступился за него – не дал случиться бесчинству. Шах-Али предстал перед Овчиной и сумел доказать свою правоту.
– Ишь ты, татарин, – ухмыльнулся всемогущий боярин, – стало быть, глаголишь, что русский народ любишь? А почто тогда про тебя эмиры наши верные пишут, что ты злой умысел надумал? Хочешь Казань туркам передать?! Смотри у меня, – на всякий случай погрозил Овчина перстом, – у нас и там свои уши есть!
– Видит Аллах, я и государю Василию Ивановичу исправно служил, кто же наговорил на меня такое?
– Нур-Али, – ответил боярин…
– Вы хотели убить меня так же, как когда-то убили моего брата Джан-Али! – сказал Шах-Али эмиру.
– Нет, не мы были убийцами твоего брата! Мы поверили тебе и готовы были идти за тобой до конца!
«Не простят эмиры своего позора! Слишком горды!» Сомнения не отпускали Шах-Али: «С каким же сердцем я встречу завтрашний день? Султан Сулейман принимает решения дважды: одно вечером, другое утром. Кто знает, быть может, завтра утром я посмотрю на случившееся совсем другими глазами».
Немного помешкав, он отошел в сторону и бросил главному стражнику:
– Как только я переправлюсь на ту сторону Казань-реки, всех отпустить! Мне не нужна их смерть, пусть все видят, что я их не боюсь!
Черный евнух
По аккуратным ступеням тайницкого хода Шах-Али вышел к берегу реки. Дул сильный пронизывающий ветер, в воздухе чувствовалось дыхание подступающей осени. Шах-Али поежился – зябко.
– Я остаюсь в Казани… Быть может, чернь не посмеет меня тронуть, – сказал черный евнух.
– Ты ошибаешься, Ибрагим. Если они убивают ханов, что тогда говорить о евнухах, – мягко возразил Шах-Али, – нам нужно бежать вместе.
– Всевышний оградит меня. А если я умру, то душа моя возрадуется только потому, что погибну вместо тебя.
Ветер на миг стих, и из-за туч проплыла по небу луна. Полнолуние. Шах-Али некоторое время наблюдал за отражением светила в реке, а потом перевел взгляд на Ибрагима.
– Я расскажу про тебя царю Ивану… Пусть он тоже о тебе знает.
– Это я делаю не для урусского царя.
Тихо подошла к берегу лодка и врезалась острым носом в мягкий песчаный берег. Шах-Али ступил ногой на шаткое дощатое дно. Лодка под его грузным телом сильно качнулась.
На том берегу хана ждал князь Вольский,