Вторая Мировая – война между реальностями. Сергей ПереслегинЧитать онлайн книгу.
полагало, что разгром Франции (вне зависимости от того, выйдет она из войны или нет) окажет самое неблагоприятное воздействие на Восточный фронт, невзирая на любые достигнутые там успехи. По сути, оно тоже считало, что судьба Австро-Венгрии будет решаться на Сене, а не Буге.
Таким образом, нужно было начать помогать французам на 20-й день мобилизации. Французские займы, на которые часто намекают в межвоенной литературе, здесь, вероятно, ни при чем: логика коалиционной войны настоятельно требовала активных действий на востоке именно в момент кризиса на западе.
Следовательно, русские войска должны были вторгнуться в Восточную Пруссию. Кроме всего прочего, надлежало иметь в виду, что связывание боем 8-й немецкой армии, а лучше – оттеснение ее к Висле стало бы лучшей гарантией от неожиданного удара с севера против Люблинской группировки русских войск.
Сложность операции в Восточной Пруссии российское командование недооценило, но все-таки выделило для нее две армии, оставив в Галиции четыре.
Русский план ведения войны привел к двум крупным сражениям: в Галиции и в Восточной Пруссии.
Дальнейший ход событий рисуется следующим образом:
До 5 августа – захват немцами Люксембурга, вступление Великобритании в войну, перестрелки на Сербском фронте, бессмысленная активность французов в Эльзасе.
С 5 по 16 августа – сражение за Льеж (взят 7-го числа) и его форты, первая крупная операция войны. Немцы выиграли ее, но потеряли много сил и как минимум четыре важных дня активного времени. Зато штурм Льежа выявил в довольно заурядном бригадном генерале Эрихе Людендорфе недюжинный военный талант. Через три недели это обстоятельство приведет к крупным неожиданностям на другом конце военной карты – в Восточной Пруссии.
16–19 августа – сражение у горы Цер на Сербском фронте. Здесь Австро-Венгерская армия потерпела свое первое поражение: атака была отбита, причем австрийские потери превысили сербские в 4 раза.
Уместно сказать, что командующий сербскими войсками воевода Радомир Путник встретил начало войны в Австрии, где он лечился на водах. Путник попытался уехать (надо думать, через нейтральную Швейцарию или Италию), но был арестован в Будапеште. По законам военного времени его ждал или плен, или интернирование – что в данном случае было бы одним и тем же. Однако Конрад фон Хетцендорф лично приказал освободить заключенного и отправить его на родину. Трудно сказать, почему он так поступил. Считал ли, что старый и больной Путник не представляет никакой военной ценности? Или, как хотелось бы верить, Конрад просто поступил порядочно, дав возможность своему противнику войти в историю в качестве боевого генерала – каким Путник и был, – а не старого маразматика, ухитрившегося стать первым военнопленным великой войны и одним из немногих за всю историю пленных фельдмаршалов.
С 21 по 25 августа шло Пограничное сражение, которое можно разделить на отдельные операции – бой у Монса, сражение у Шарлеруа, сражение