Героев не убивали. Антуан ПараззитЧитать онлайн книгу.
Милитарией, ссохнется подобно трупу, брошенному в пустыне. Паррики и раньше не столько завоевывали, сколько кочевали по Гвардии, а теперь… какой смысл размещать гарнизоны в отдалённых укреплениях, если не можешь своевременно прийти им на помощь? Оставшиеся в Гвардии изменники (так выразился Санрэй) выигрывали больше, чем верные за столом.
Рыжий пожал плечами и пошёл следом за своей женщиной, запоздало радуясь тому, что голос у неё оказался хоть и с погрешностью: хрипловатый и по-змеиному шершавый, но вполне укладывающимся в определение “женский”. Очевидно, она владела им так же, как генерал Санрэй армией или Рыжий мечом, и потому могла сказать, как Иудефьяк.
Правда, сам Рыжий обычно слышал другой голос, но это, наверное, не важно…
(за соседним столом Модест Макри, обильно жестикулируя, что-то настойчиво внушал собеседникам-послам. Те вежливо кивали, но их лица при этом походили на маски. Судя по складке исказившей выражение лица премиор-генерала, – так порой искажает картину единственный штрих – Макри испытывал немалое напряжение. Эдмунд Айсланц, бросив взгляд на 1/3 вторичного пришествия генералиссимуса, махнул рукой, ухватил невостребованную бутылку вина, да и залил в себя прямо из горла.
Кажется, и здесь что-то не складывалось)
4
Спальне придали максимальное сходство с изнанкой рыцарского замка, настолько это было возможно в рамках генерального штаба Милитарии, с его комнатами, душными, что хоть топор вешай, и тесными, как монастырские кельи. Кадки с водой, растения с разлапистыми листьями, разбросавшие сети теней, горькая отрыжка перекормленного камина – пожалуй, итоговый результат не сильно отличался от разоружения Рыжего и переоблачения его в “парадное платье”. Не знавшему Штаба солдату пришлось порядком поплутать, добираясь до спальни – Агнесс сполна воспользовалось предоставленной ей форой. Выдали её рыцари – почётный караул, поставленный у дверей спальни. Они же впустили Рыжего, поприветствовав его, как в Гвардии принято приветствовать королей.
Солдат вошёл.
Света было ощутимо меньше, чем в Стратегической Зале, – словно в преданном мечу городе отблески пламени больше сгущали мрак, чем рассеивали его – и всё же достаточно, чтобы Рыжий разглядел сидящую на кровати женщину, во всех подробностях её нового платья: от запёкшейся крови, тёмными кружевами облепившей тело, до указательного пальца, одевшегося в чернильный чулок и брошки волдыря на нём. Простыни на кровати – белые точно скатерть. Желудок Рыжего заурчал, как почуявший мясо кот, словно женщина могла как-то утолить и этот голод тоже. Татуировка Агнесс всё ещё сочится “митисийской” кровью – можно ли желать момента более подходящего? Соединится с собственной жизнью в любовном экстазе, что может быть естественней? Какой паррик отказался бы, когда сам генералиссимус заповедал радоваться назло колдуну?
Не нужно бояться занести в раны грязь – в состав татуировочной смеси входит обеззараживающее средство. А боль… ну, у гвардийцев