Витязь на распутье. Валерий ЕлмановЧитать онлайн книгу.
делишкам, – и Еловик только успевал строчить под его диктовку.
Разумеется, возглавлял процессию арестантов сам воевода, настолько привыкший к безнаказанности, что даже не удосуживался прятать концы в воду и положившийся во всем на помощника, который тоже обнаглел донельзя.
Их имущество по моей рекомендации царевич указал отдать на поток[51], так что одним выстрелом я убил двух зайцев, высвободив целую дюжину домов. Часть ушла на размещение моих работников, а прочие под разные учреждения. Не забыл и свой правительственный аппарат, отдав им пару теремов – условия для работы в министерствах должны быть достаточно комфортабельными.
Мало мне забот, так теперь еще пришлось возиться с заменой городской администрации, начиная с воеводы, на пост которого я решил рекомендовать одного из сотников, Микиту Голована. А что – мужик хозяйственный, справный, приказы выполняет от и до, даже если они подчас ему и непонятны. Выдумки, правда, маловато, но, с другой стороны, может, оно и к лучшему.
Поначалу он заартачился – дело непривычное, но после того, как выжал из меня в помощь себе еще троих десятников, дал согласие.
– Главное, чтоб был порядок в городе, ну и чтоб народ не баловал с воровством, – получил он от меня короткую инструкцию.
– Будет баловать, – сразу возразил Голован.
– Не понял. – И я вопросительно уставился на него.
– А чего тут не понять-то? Чай, жрать-то хотца, – лаконично пояснил он. – Воевода прежний вовсе людишкам жалованье не платил, а у них дома и женки, и детишки, вот и озоровали. Поначалу на хлебушек, опосля и на маслице, а кто посмышленее – и на терем себе расстарался.
Мы с царевичем переглянулись.
– Он что же, вовсе ничего им не платил? – изумленно переспросил Годунов.
– Почитай, что вовсе, – твердо ответил Микита. – А и то, что давал, тут же назад отбирал. Мол, денег в казне нету, но ежели кой-кого подмаслишь, то, глядишь, и получишь.
– Это как? – нахмурился Федор Борисович.
– Очень просто, – ответил я за Голована. – Ты идешь к казначею и расписываешься за все деньги, которые тебе причитаются, а получаешь, к примеру, половину. Остальное казначей делит пополам с воеводой.
– Треть, – поправил меня Микита. – Не боле трети на руки людишки получали, чтоб, значитца, поровну всем – часть самому, часть казначею, а часть воеводе. Иные же, кто делиться не хотел, и вовсе ничего не имели. А кто из подьячих казначейских бога в душе имел – тех в острог, чтоб под ногами не путались. Да их, как я слыхивал, не больно-то много сыскалось. Сказывают, всего-то один и нашелся.
– И как быть? – растерянно посмотрел на меня царевич.
Я вздохнул. Не удоволим хоть частично, тогда они вновь примутся брать взятки, и попрекнуть их трудно – жить-то надо.
– Давай, Федор Борисович, поступим так. Сейчас погодим, а Голован пока продаст то, что можно, из имущества арестованных, да к тому времени по бумагам разберется – кому сколько причитается, а уж
Так на Руси называлась конфискация.