Проклятые поэты. Игорь ГаринЧитать онлайн книгу.
многократная, со всеми подробностями разработка воспоследовавшего за начальным Словом Эха.
Поэзия – высшее самовыражение человека, способ наиболее полного его самораскрытия, язык человеческих глубин. Психоанализ лучше всего строить на поэзии и музыке – голосах человеческих бездн. Никакая исповедальность не сравнится с поэтической. Что до языка, то поэт – чародей слова, превращающий чугун в колокольные переливы и застывшую форму в многоголосье. Неслучайно Константин Бальмонт определил поэзию как «внутреннюю музыку», переданную размеренной речью и наделенную особым, волшебно-магическим смыслом.
М. Мамардашвили:
Поэзия избирает средства, которыми можно открывать и эксплицировать поэтичность. Она существует независимо от языка. Так же и реальная философия существует, и люди, сами не зная, ею занимаются – независимо от удач или неудач, независимо от уровня их философского языка. Но когда этот уровень есть и что-то мыслится по его законам, то тогда «реальная философия» и «философия учений» как бы соединены в одном человеке. В Философе. Соотнесенность с изначальным жизненным смыслом у великих философов всегда существует. И даже на поверхностном уровне текста. (Она может затмеваться в университетской или академической философии, которая занята в первую очередь передачей традиции и языка этой традиции – там этот изначальный смысл может выветриваться.) Язык великих понятен, и человек обычный, не философ, может в отвлеченных понятиях, которые философы строят по необходимости языка, узнать изначальный жизненный смысл. Тем самым в языке философа узнать самого себя, свои состояния, свои проблемы, свои испытания.
Любопытно, что для Шарля Бодлера «поэт и философ» – почти синонимы. И если их что-то отличает, то единственное преимущество поэта: «…Он может, по желанию, быть самим собою или другим».
Высшее назначение поэзии – проникновение во внутренние бездны человеческой души, постижение сущности человеческого существования. Поэт, писал Эммануэль Мунье, это маг, он ведет нас к воображению, открывающему мир в его глубинной реальности и каждое отдельное бытие – в его связи с Целым. Специфика поэтического мышления – «ставить нас в положение профетической наивности, которое за пределами сознания роднит нас с тотальной реальностью».
Отождествляя деятельность поэта с опытом мистика, Э. Мунье полагает, что, как эманация божественного, поэт является выразителем божественного в символических формах.
А. Беген:
Если следовать путем мистика, то там нет ничего, кроме тишины, там нет образов; если же говорить на языке поэзии, то перед нами слово и рождение формы.
Поэт – Наблюдатель и Посредник, своим творчеством пытающийся перебросить мост между «здесь» и «там», рассказывающий, пользуясь земными формами, об иных мирах. Согласно Марселю Раймону[4], в поэтическом творчестве совершается истинный акт веры: здесь, как в откровении, вещи вырываются из
Представитель «новой критики», автор исследования «От Бодлера к сюрреализму».