Войны новых технологий. Георгий ПочепцовЧитать онлайн книгу.
не стабилизируются, а ведут к хаосу, если ими не заниматься;
• не могут быть разрешены навсегда, а переходят в новый тип проблем.
Есть очень четкий украинский пример такого типа перехода проблемы в новый тип: Донбасс и Крым были проблемой до этого и являются проблемой сегодня, но когда Украина получит их обратно, они снова будут проблемой для Украины.
Реальные «черные лебеди», по мнению Фуерта, достаточно редки, чаще мы просто не можем правильно читать идущие слабые сигналы, рассказывающие нам о приближении такого события. Например, он говорит о предупреждающих сигналах перед ураганом Катрина, финансовым кризисом 2008 года, арабской весной, Фукусимой.
Когда в России обнаружили, что новый глава администрации А. Вайно знает эту концепцию упреждающего управления [7–9], а тогда он даже еще не был главой, это вызвало бурное обсуждение [10–13].
Если статья Вайно называется «Капитализация будущего», то статья В. Суркова – «Национализация будущего», где он подчеркивал: «Не будет лишним еще раз заметить: Россия приведена к демократии не „поражением в холодной войне”, но самой европейской природой ее культуры. И еще раз: не было никакого поражения» ([14], см. также его обоснование понятия суверенной демократии [15]).
А. Вайно в своей «капитализации» подытоживает свой подход следующим образом: «Предлагаемая автором новая парадигма упреждающего управления заключается в создании „подушки безопасности” не за счет накопления прошлого, т. е. капитала прошлых периодов, а за счет капитализации будущего, причем капитализации будущего именно в тех объемах, которые необходимы для упреждения грядущих кризисов».
В одном из интервью Сурков говорит, отталкиваясь от понятия будущего: «Еще раз повторю классическую пословицу, что генералы всегда готовятся к прошлой войне. И в этом проблема. Мы должны готовиться к будущей войне. Если понимать шире, то на самом деле – к будущему миру. И вот этот взгляд на настоящее через Утопию в хорошем, позитивном смысле этого слова, это то, что нужно сейчас» [16].
В качестве одной из точек отсчета следует напомнить, как на наших глазах, например, произошло усложнение процесса войны: возник сетевой характер войны, расширилось пространство войны вплоть до включения в него гуманитарного компонента [17–18], акцент войны сместился с ориентации на врага на ориентацию на население [19–21], стала реальностью гибридная война [22].
Таким образом, происходит усложнение объектов, с которыми имеет дело управление. А по закону кибернетики субъект управления должен иметь не меньшее разнообразие, чем объект управления. Сегодня мы имеем сложные объекты для управления, но не имеем адекватного инструментария для работы с ними.
Дональд Рамсфельд первым среди военных заговорил о понятии «известное неизвестное» [23–26]. Правда, более опасным будет сочетание «неизвестное неизвестное», о котором он тоже говорил, что это то, чего мы не знаем, что не знаем.
Нынешняя увлеченность возможностями, открывшимися от анализа больших данных, привела к тому,