Низвергатели легенд. Андрей МартьяновЧитать онлайн книгу.
внимания на комментарии Казакова, наблюдавшего с высоты за чудесным рассветом. Небо окрасилось в розоватые горизонтальные полосы, висевшие над Тирренским морем облачка превращались в оранжевые с желтизной клочья пуха, тьма ночи изгонялась на запад и где-то далеко, над невидимыми отсюда волнами Закатного, именующегося также Атлантическим, океана гасли последние звезды. Однако самая яркая звезда, будто огонек факела, продолжала выбрасывать свои лучи и казалась далеким пятнышком живого и теплого огня.
Как и раньше, во времена ушедшего навсегда в небытие XX века, будто в дни французской или польской компании, когда от тебя – пилота, человека, сидящего за штурвалом – зависит жизнь не только бортстрелка, но и солдат аэродромной службы, Гунтер сосредоточил все свое внимание на приборах… Что ни говори, но конструкторы фирмы «Юнкерс» делали отличные машины. Ю-87 крепок, прост в управлении, дальности полета может позавидовать любой самолет подобного типа, созданный в других странах, будь то Италия, Британия, Россия или Северо-американские Соединенные Штаты.
Штурвал от себя, килевой руль выровнялся, обороты двигателя снизились… Индикатор скорости показывает девяносто километров в час. Пробежали внизу каменистые утесы и сплошной зеленой полосой понесся под брюхом «Юнкерса» темно-изумрудный горный лужок. Сзади послышался возглас Казакова:
– Гунтер, давай!!!
– Я знаю, чего делать! – рявкнул германец. – Не учи козла бодаться!
«Триста метров, триста метров… – германец немного запаниковал. Впереди, прямо перед носом самолета возвышался скальный уступ. – Святой Мартин, святая Дева Мария, мы же сейчас врежемся!»
Шасси коснулись земли, самолет дернуло, а дальше началась немыслимая тряска, куда хуже чем при взлете. Лужок только сверху виделся ровным. Гунтер закрыл глаза, когда правое шасси наскочило на крупную кочку, машина начала заваливаться набок, но каким-то чудом выровнялась. Гунтер судорожно выключил реверс двигателя, мотор застонал, движение лопастей замедлилось.
Постепенно замедляя бег, «Юнкерс» приближался к скале и Гунтер, у которого сжался где-то под грудиной тугой комок ужаса, выкрикнул яростно:
– Да остановись ты, скотина!!
И до боли в стопе жал на педаль тормоза.
Пятьдесят метров. Тридцать. Пятнадцать. Пять. Глухо заскрежетали бьющие о поросшие травой камни шасси, послышался стон не выдерживающего нагрузки металла и… Носовое оконечье винта самолета замерло на расстоянии вытянутой руки от желтоватой, покрытой трещинами и проборожденной дождевыми стоками коричнево-желтой скалы. Машина остановилась и лишь лопасти винта продолжали устало, словно нехотя вращаться. Спустя минуту заглох мотор и бледный, покрытый испариной Гунтер услышал в наушниках голос Сергея:
– Рейс авиакомпании «Фон Райхерт и K°» завершился? Нам можно вылезать, или подождать распоряжений стюардессы?
– Добро пожаловать в Сицилию, – прохрипел