Смерть ничего не решает. Антон ЛикЧитать онлайн книгу.
то, как долго она, крылана, протянет со вскрытою глоткой.
Серые стены возникли чертой, непреодолимой для многих. О вал их разбились черные дома, подобравшиеся почти вплотную к запретной границе. И обидой, жалобой Всевидящему тянулись вверх сизые нити дыма.
– Гляди у меня. – Паджи, наклонившись, забрал поводья. – Толпа толпою, но если чего…
Отвечать Элья не стала. Как бежать, если через десяток метров ее просто забьют камнями? Серую кожу не спрячешь надолго под плащом. Сейчас она отчаянно нуждается в сторожевом псе, отгоняющем человеков криками и плетью-камчой.
Там за стеною начинались улицы. Они расходились в стороны, исчезая за углами громоздких строений, почти застивших небо.
– Дороги! Дороги посажному князю!
Копыта застучали по мостовой – камень не красный, но серый, изрядно истрескавшийся – и звук, отраженный стенами, вдруг ударил наотмашь, заставляя зажмуриться. Больно! Темно! Шумно! Как здесь можно жить?
– Не свались! – Паджи ехал рядом, стремя в стремя. – Затопчут.
Впереди многоцветная река лошадино-человеческих спин, сзади – то же многоцветье, но уже морд или лиц, внизу – грязь, вверху – едва видное, разодранное на лоскуты небо.
И совсем не видны Острова.
– Дороги, дороги посажному князю!
– Куда прешь, дура! – заорал водовоз прям в ухо.
Арша еле-еле успела в сторонку отскочить, а вот крикнуть, что сам он дурак – таки не успела, замешкалась. А сзади снова пронеслось:
– Па-а-а-берегися!
Каваш – справдый город, чего уж тут сказать. Таки тут зевать немашечки, и Арша, отпрыгнув в сторонку, прижалась к обындевевшей стене, кулачком утерла слезы. Обида душила изнутри, и на водовоза, и на этого, который с тележкою перемерзлой репы прет, а пуще всего на Вольса. Вот же ж дал Всевидящий супружника! Поначалу-таки слухать не слухает, лезет куда не надобно. И добре как чего хорошего приволок, таки нет, таки страховидлищу эту серошкурую, которая, почитай, едва-едва не сдохла. Ходи за нею, корми, гляди… Ну страховидлу-то Арша с прибытком запродала. Это ж семь «кобылок»! Да не медью – серебром полновесным! А еще вчерашняя деньга, хоть и медь, но тоже очень хорошо! Оно совсем много вышло-то, так, что по прежнему времени-то и не представить столько-то богатства! Это ж и на железо, и на инструменту новую для Вольсовой кузни, и на скотинку-таки хватило бы. А еще б на платье красное, с пуговицами резными, к нему – сапожки из козлиной кожи с железными гвоздиками на подметке, а Вольсу – на портки новые и кемзал вышитый.
Но отнял же, гад, все до монеточки последней. Таки у него целее будет! И таки сгинул. Видать, не будет ни коровки, ни сапожков, ни платья.
– Да-а-ароги! – раздалось грозное. Громко груцая копытами и броней потянулся отряд конников. Свистнула плеть, раздался истошный визг, ругань и снова: – Да-а-ароги!
– Только орать и гораздыя, – буркнул мужик в драном полушубке и сползшей на одно ухо шапке. – Волчаки. Шоб им слепца подхватить.
И объяснил, хотя