Сказки Белой Горы. Александр ГлуховЧитать онлайн книгу.
потерпеть, нас утрамбовали, как селёдок в бочку, даже шевельнуться было проблематично. Зато, после Рыбинска, началось приятное путешествие – более половины (значительно более) попутчиков ссадили и оставшиеся смогли разместиться на трёх ярусах жёстких полок…
Карл Маркс рассуждал об идиотизме деревенской жизни, опасаясь, вероятно, тяжёлого труда. Интересно, что написал об этом бы этот философ-белоручка о «великой» осмысленности бытия тюремного, а самое главное, кого бы он определил на место потенциального гегемона.
В карантине ИК-4, нас собрали, и повели в воспитательный отдел. Это заведение ещё ждёт своих сатириков, юмористов и горькописцев. Там встретил новичков суровый пучеглаз майор с компанией и две профессионально доброжелательные дамы – психологини, абсолютно бесправные, присутствующие вроде необязательного пейзажа на картине инструктажа конвоя. Майор имел уничтожающе – испепеляющий взгляд, но ответного заряда ненависти моего взора не выдержал и опустил свои очи, бормотнув при этом:
– Работать пойдёшь!
Человек я, по сути, добрый и, если мягко относится, из меня верёвки вить можно, но любую немотивированную карательную жестокость воспринимаю в штыки. Пришлось сдерзить:
– Да, только портянки засучу.
Потом мы перепирались на повышенных тонах. Я его изводил каверзными вопросами и технической терминологией, от которых он очень искусно увёртывался и через пару – тройку минут начал «сдуваться»!
Понятное дело – на полукаторжный труд, моего согласия администрация не получила.
Ещё перед карантином нас, двенадцать этапников, завели в отдел приёма, с баней, стрижкой наголо, отбором личных вещей и выдачей невольничьей одежды. Краснорожий капитан классически-алкоголичного вида (каким он и оказался) из двух новеньких пар носков сотворил одну – разъединил, порвав связывающие нитки и по одному носку вернул мне, два других зашвырнул под стол. На мой робко возражающий писк, поклонник Вакха презрительно ворчнул:
– А ты как думал? Не будешь преступления совершать. По другому с вами нельзя.
У меня отобрали адидасовский спортивный костюм с эмблемами профессиональной спортивной команды, куртку, джинсы, футболки и рубашку, две пары чёрных ботинок, оценив все вещи без исключения в 10 рублей, то есть меньше стоимости полбатона хлеба. Потом заставили расписаться, что в случае пропажи или порчи вещей, мне вернут эту «громадную» сумму денег.
Первым из аборигенов колонии которого я встретил, оказался Кучак. Нашу вновь прибывшую орду повели в медсанчасть, а он сидел перед входом на скамеечке и старательно растирал ноги, как оказалось – больные…
Кстати, о Александре Васильевиче, опять он подвёл. Когда пришёл после обеда директор, записывать на учёбу, Кучак, с несвойственной ему прытью исчез из поля зрения за секунду. На моё бурчание он резонно возразил, что в настольный теннис играть