Путь в Обитель Бога. Юрий СоколовЧитать онлайн книгу.
серьёзное частное собрание галет на сегодняшний день принадлежит Имхотепу.
Сейчас мы бодро шагали в сторону Харчевни, предвкушая отдых и ужин. Встречный ветерок уже за несколько сотен шагов доносил до нас запахи дыма, свежего хлеба и копчёной оленины. Снаружи горело несколько костров, над которыми что-то варили и жарили те, кто не захотел останавливаться под крышей. Поодаль мерцал огонёк одинокого костра в стане поводырей разгребателей. Слышалось лошадиное ржание; в сумерках маячили силуэты верблюдов и мулов. Верблюды замечательны тем, что могут свободно пить додхарскую воду без всякой адаптации. Жаль, что их пока не так много. Мулы в мехране тоже хороши, однако же верблюдам и додхарским ослам сильно уступают.
Узкие и высокие окна первого яруса Харчевни мерцали огнями факелов, свечей и жировых светильников, горящих внутри. У Имхотепа есть дизель-генератор – единственный рабочий генератор электроэнергии на всю планету, – но он, со свойственной ему оригинальностью, использует его только для кинотеатра. В общем зале висит экран и стоит проектор; этим хозяйством заправляет Хромой Джокер. Он был до Проникновения то ли механиком, то ли электриком, а может, тем и другим одновременно. Джокер не раз предлагал провесить в Харчевне гирлянды электролампочек, хотя бы в общем зале, но Имхотеп не соглашается. Умники пытались выманить у него тайну рабочего генератора, и он сказал, что не знает, – просто такой попался. Умники, конечно, не поверили. Клянчили-клянчили, да выторговали всё-таки у Имхотепа агрегат за бешеную сумму в галетах, но он перестал заводиться уже на следующий день после того, как его перетащили в Субайху. А Имхотеп достал себе другой, мёртвый, как и все остальные движки, – и он у него прекрасно работает.
За сотню шагов нас встретили дозорные, однако останавливать не стали, поскольку опознали издалека. Кое-кто у костров косо смотрел в нашу сторону, но никто не рыпнулся.
Нашу тройку здесь многие недолюбливают. Тотигая – за то, что кербер; Бобела – за то, что орк; меня – за то, что дружу с ними обоими и никого не подпускаю к Лике. Некоторые здесь не прочь бы заполучить такую девочку, да только я считаю, что она не про них. Она тоже так считает. В любом случае, женщина может сама выбирать, кто ей нужен, а большинство мужчин сейчас так не думают. А мне плевать, как они думают, – за это меня и не любят. Бобел с Тотигаем меня во всём поддерживают, и за это всех нас не любят ещё больше.
Лика любит, и печёт кукурузные лепёшки, когда мы заглядываем в гости. Имхотеп ничего против нас не имеет и держит за мной ту комнату, в которой поселил после того, как подобрал в мехране. Я, когда вырос, предлагал ему платить за аренду, но он не берёт. И все остальные нормальные люди относятся к нам спокойно, а что там на уме у всякого отребья, никого не волнует. Пусть хоть камни жуют от злости.
– Лика прислала тебе кукурузные лепёшки, – сказал Бобел. – Они в твоей комнате. Я хотел взять с собой, когда шёл встречать, да забыл. Ты уж извини.
– Правильно