Рыжее знамя упрямства. Владислав КрапивинЧитать онлайн книгу.
От четырех до пяти миллионов. Это не мои цифры, их привел в интервью писатель Приданов, советник президента. Полагаю, он владеет статистикой…
– Да, но… мы сейчас обсуждаем другую тему, – вышла из положения Оксана Эдуардовна.
– Я полагаю, дальше обсуждать ее не имеет смысла, – скучным голосом сообщил Корнеич. – Музейный совет добровольно дом не отдаст. Можно, конечно, поступить испытанным способом. Таким, как с самодеятельным театром «Друзья», который выкинули на асфальт, чтобы отдать помещение игорному дому «Золотая фишка». Молодчики в масках действовали умело. Боюсь, однако, что с нами это дело не пройдет…
– Даниил Корнеевич! Ну, право же… – Голос «замминистерши» обрел тональность классной дамы, укоряющей первоклассника. – Всем известна категоричность ваших суждений и некоторый… м-м… экстремизм методов, но мы же собрались не для этого…
– Мы совершенно не мыслим прибегать к помощи молодчиков в масках, – с прежней мягкостью сообщил отец Александр. – Должно иметь место полюбовное соглашение…
– Рад слышать. Однако не вижу пока почвы для такого соглашения, – уже светским тоном отозвался Корнеич. – А за сим… если ко мне больше нет вопросов, я попросил бы позволения отправиться по другим делам…
Из «Комкуля» Корнеич поехал опять же не домой, а по книжным магазинам. Причем не только центральным, но и на окраинах. А после заглянул еще к Нессоновым – «для спокойствия души». То есть убедиться, что беглец Рыжик Кандауров принят и пригрет этим семейством. Оказалось, что да, принят и пригрет. «Два или три сорванца – какая разница? – сказала мама Нессонова. – Тем более, что он самый спокойный и послушный из всех…»
– Может быть, это… какое-нибудь финансовое воспомоществование? – осторожно сказал старший флагман Вострецов.
– Побойся Бога, Корнеич! – басом отозвался усатый, похожий на старинного кочегара (а на самом деле известный в городе фотомастер) папа Нессонов. – Что за ахинею ты несешь! Будто не прокормим такую кроху…
Дома Корнеич оказался только в восьмом часу.
Озабоченная Татьяна изложила мужу новости за день. Последняя новость была:
– Изволили приехать Сергей Евгеньич Каховский…
– Наконец-то!.. Кстати, почему вы все кличете его Евгеньичем, если он Владимирович?
– По привычке. У него же было прозвище «Евгеньич», студенты в Херсонесе ему приклеили, а потом и в отряд просочилось. Сам знаешь…
– Несолидно. Научный деятель, а ему то и дело отчество на кличку переделывают. Кстати, где он?! Куда звонить?!
– Никуда. Он сидит на кухне и пьет чай.
– Уже не пью. Вот он я… – Сергей Владимирович возник в дверях.
Они облапили друг друга.
Потом отодвинулись, глянули: кто какой стал? Ведь не виделись-то… елки-палки сколько!
Каховский был выше на полголовы. Поблескивали залысины. Сияли хрусталем «академические» очки. На щеках и подбородке – аккуратная модная щетинка, в ней редкие седые волоски.
– Э, да у