Аналогичный мир. Том второй. Прах и пепел. Татьяна Николаевна ЗубачеваЧитать онлайн книгу.
нет, – Эркин усмехнулся. – Он сюда приходил. Я лучину щепал и видел, как он по домам ходил. Ну и… послушал немного.
– А к тебе не подходил, значит?
Эркин долго зло молчит и наконец выпаливает длинное замысловатое ругательство. Андрей понимающе кивает. Значит, нельзя Эркину об этом говорить. Видно… как ему самому про отца. Ладно. Но кое-что всё-таки надо обговорить.
– В церковь звал?
– Велел ходить, – поправил Эркин, с ходу поняв Андрея. – Придётся идти. Если он так залавливать по домам начнёт… хреново.
– Придётся, – кивает Андрей. – Ну, что, давай в топоры?
– Давай, – Эркин прислоняет пилу к козлам.
Здесь уже не поговоришь. Только если в полный голос. Но об этом вслух нельзя…
…Он щепал лучину, сидя на пороге сарая, когда на его руки упала тень. Поднял голову и увидел. Нет, он уже видел раньше этого долговязого беляка в странной одежде, но никак не ждал, что тот подойдёт к нему.
– Ты здесь живёшь?
Он привычно встал, опустив голову и разглядывая свои кроссовки и ярко начищенные ботинки беляка. Не знаешь, как отвечать – молчи. Обзовут скотиной, тупарём, даже ударят, но отстанут.
– Подними голову.
Он осторожно понимает голову, видит худое и оттого узкое, словно сплющенное с боков лицо и отводит глаза.
– Я спросил. Ты живёшь здесь?
Не отстаёт сволочь поганая, придётся отвечать.
– Я снимаю койку, сэр.
– Значит, у тебя есть дом?
На это ты меня не поймаешь, гадина, но лучше промолчать.
– И где же твой дом? – белый улыбается. – Вот эта дверь?
Выдавил всё-таки. И не соврёшь: вон уже толпятся… рожи соседские.
– Да, сэр.
– Твоя хозяйка дома?
На это ответить можно. Назвал хозяйкой, можно и подыграть. Лишь бы Женя не сорвалась.
– Да, сэр.
– Отлично. Пойдём.
Он с тоской оглянулся на свою незаконченную работу и, привычно заложив руки за спину, пошёл в дом. Лишь бы Женя увидела из окна, поняла бы…
…– Готово?
– Готов. Закрываю.
Три сарая сделано, и они переходят к следующим.
Нет, надо сказать Андрею.
– Понимаешь, он по домам ходит.
– Ага, – Андрей, кивая, встряхивает кудрями.
– По всем домам. И… со всеми говорил.
– Обошлось? – Андрей вскидывает на него глаза и тут же опускает их.
– Пока, вроде, да. Но пойти придётся. А то… боюсь, он опять припрётся.
– Ла-адно, – улыбается Андрей. – Сходим, послушаем. На перегоне было, помнишь?
Эркин кивает и невольно смеётся воспоминанию…
…Они второй день как вышли на Большую Дорогу, о которой столько рассказывал Фредди. После безлюдья заброшенных имений… шум, гам, столпотворение. Какие-то чудные типы, которых и не знаешь: то ли шугануть, то ли пожалеть. Вчера русские из комендатуры собрали всех пастухов и долго объясняли им про их права. Как там? Трудовое законодательство, во! Что должны быть выходные дни и свободное время, а работа тогда оплачивается вдвойне, как должны обеспечиваться и вообще… Даже белые ковбои