Аналогичный мир. Том второй. Прах и пепел. Татьяна Николаевна ЗубачеваЧитать онлайн книгу.
утро, да?
– Нет, ещё рано, поспи немного.
Но Эркин уже открыл глаза и увидел серый предутренний свет, потянулся, закинув руки за голову и выгибаясь.
Женя вошла в комнату, затягивая пояс на халатике, и посмотрела на него.
– Тебе надо поспать.
– Нет, я сейчас встану. Вода, дрова. Вынести, принести, – Эркин счастливо улыбнулся.
Женя тихонько засмеялась.
– Ты так говоришь, будто скучал по воде с дровами.
– Скучал, – согласился Эркин.
Женя присела на край кровати. Он взял её за запястья и накрыл её ладонями своё лицо, вздохнул:
– Хорошо, Женя, как же хорошо…
Она дала ему поцеловать свои ладони и, наклонившись, поцеловала его в переносицу.
– Вот так. Сюда я тебя ещё не целовала.
Она попыталась отнять руки. Он, держась за них, сел, по-прежнему прижимая её ладони к своим губам и щекам, и со вздохом отпустил.
– Ну вот, встаю.
Женя не успела ни подвинуться, ни встать, так гибко он вывернулся из-под одеяла и сел рядом с ней. Женя рассмеялась и обхватила его за голову.
– А вот и не пущу.
– А я и не ухожу.
Но, говоря это, он уже знал, что, в самом деле, пора, ночь кончилась. Эркин высвободился, вернее, Женя сама отпустила его. Когда он наклонился, собирая свои вещи, и взял джинсы, что-то стукнуло об пол.
– Что это, Эркин? У тебя из кармана выпало.
Эркин встряхнул джинсы. Ещё один… стук. Он на ощупь нашёл и поднял… две конфеты. Они-то откуда? Все конфеты были у Андрея. Это когда же он их ему в карман засунул? Ну… Ну…
– Что это? Конфеты?
– Да. Ковбойские.
Эркин положил конфеты на стол, ощупал джинсы и нашёл третью. Ну, Андрей, ну… Ладно. А трусы где?
– Ты что ищешь?
– Трусы.
– Я их уже замочила, и рубашку, и портянки.
– Ага.
– Давай остальное.
– Сейчас. У меня всё в мешках.
Они говорили шёпотом, как и ночью.
– Ага, ты сразу в ведро положи. Ой, шлёпанцы надень, пол же холодный.
Нагишом и в шлёпанцах – что-то новенькое. Эркин усмехнулся, всовывая ноги в непривычную, но мягкую и удобную обувь. Да, хорошая штука.
В кладовке он вытащил из мешка узелок с грязным бельём и чистую смену. Натянул трусы и джинсы, надел рубашку. А обувь? Да вон же они, кроссовки, даже не запылились. И все вещи его так и лежит. Носки, вот они. Кроссовки… Ах ты, это-то откуда?!
Женя заглянула в кладовку и фыркнула, увидев, как он вытаскивает из кроссовок комки смятых газет. Эркин обернулся. Шторы на кухне Женя уже раздёрнула, и света хватало.
– Женя, что это?
– Это я их набила. Чтоб не ссохлись.
– А-а, понятно, – он кивнул и быстро обулся. – Я мигом.
– Грязное давай.
– Вот.
– И всё?! А остальное?
– Оно всё чистое, – Эркин протиснулся мимо Жени в кухню.
Как же после сапог в кроссовках легко! И утренняя работа… Вынести грязное ведро… Принести воды… а бак полный, ну да, Женя вчера так и не помылась…