Кого-то надо убить. Сергей Юрьевич БорисовЧитать онлайн книгу.
если это кто-то из них?
– Нет. Они только о себе думают: один – о своем прошлом, другой – о будущим. И никто из них не носит фамилию Виноградов. Его-то мы и будем искать, десантника из 2-й роты. Вот что, Максим. Ты сдай куклу Крапивницкому и отправляйся в военкомат. А я прогуляюсь немного. Часа через два буду в Управлении. Там и встретимся.
«Уазик» вильнул к обочине. Следователь открыл дверь.
– Напоследок задачка. Почему у кукол, при одном лице, волосы разные: у первой – короткие, а у этой – до плеч? Зачем «отрастил»?
– Не знаю.
Кочергин вылез из машины.
– И еще. Найди Путилина и все ему расскажи. Кстати, наш кукольник не из пациентов дурдома. Велизарий Валентинович проверил.
Максим покраснел: опять старики все сами да сами, не доверяют, значит! Он хотел что-то сказать, но Кочергин уже захлопнул дверь.
11
В вестибюле Дворца культуры, в углу, были свалены транспаранты. Стены пестрели плакатами. Из-за тяжелых портьер, прикрывающих вход в зал, сочился нестройный гул голосов.
По мраморным ступеням Кочергин поднялся на второй этаж и толкнул дверь, на которой было написано: «Директор».
– Опаздываете. На вас непохоже. – Высокий полноватый человек пожал руку следователю. – Сейчас кофейку сообразим.
– Рад тебя видеть, – сказал Кочергин, устраиваясь у журнального столика. – А за опоздание, Петя, извини. Дела.
– Можете не извиняться. Понимаю. На что и прежде, при мне еще, работенки хватало, а сейчас вообще ни дня, ни ночи, угадал?
Кочергин следил, как снует по кабинету Петя Балашов, в прошлом классный опер, сейчас – директор Дворца культуры. Последнего в городе, пока еще не отданного на откуп магазинам и салонам, дворца. В смысле – культуры. Двигался Балашов быстро, уверенно, давно свыкшись с негнущейся правой ногой.
– Как нога, Петя?
– А что с ней сделается? Лучше не будет, хуже – не должно, так что хромаю потихоньку.
Он достал из кармана связку ключей. На цепочке болтался брелок – деформированный кусочек металла.
– Пулю с собой ношу. Как память. Не жалел Пчельник патронов. Вот же дурацкая судьба мужику выпала!
Электрочайник щелкнул кнопкой. Балашов взял за спинку стул, переставил его к столику, сел.
– Мне на стуле удобнее. – Насыпал в чашки кофейный порошок, залил кипятком. – Пейте, Михаил Митрофанович, сахар берите, печенье.
– Спасибо.
– Да, судьба… Я в больнице, да и потом, здесь уже, все голову ломал… Вот скажите, насколько мы вольны своей судьбой распоряжаться?
– Сложный вопрос.
– То-то и оно. Мы решаем, за нас решают… Иногда думаю: да кто посмеет без меня меня женить? Никому не позволю! Но фокус в том, что никто у меня этого позволения и не спрашивает. И получается, что все мы – слепцы, а ведет нас по жизни злой поводырь, куда ему, а не нам, нужно. Может быть, к пропасти. Скинет там руку с плеча – и в сторону. Красиво говорю, да? Но не красуюсь. Честно! Вот я когда сюда пришел, думал: тихая гавань, очаг культуры! Не сам, так другим помогу