Секрет опричника; Преступление в слободе. Борис Михайлович СударушкинЧитать онлайн книгу.
из разграбленных опричниками вотчин, уединенных и знаменитых монастырей, больших и малых городов, на которые пал слепой царский гнев.
Для всей страны опричнина обернулась бедствием, которое можно было сравнить разве лишь с татарским игом, а для Александровой слободы она стала самой благодатной порой в ее ничем не примечательной до этого биографии – при Грозном здесь выросли рубленые, обложенные кирпичом стены крепости, земляные валы, новые дворцы и храмы, на украшение которых царь не жалел средств из казны.
Царская жестокость принесла Александровой слободе неожиданный расцвет, она же стала и причиной упадка города: после убийства здесь царевича Грозный навсегда уезжает отсюда.
Быстро теряет Слобода свое непрочное величие – рушатся крепостные стены, ветшают дворцы и храмы, награбленные богатства гибнут в огне или переправляются в Москву.
Позднее в Александровском кремле учредили женский Успенский монастырь, однако попадали за его высокие стены не только по собственному желанию, но и по чужой, монаршей воле – монастырские кельи становятся надежной тюрьмой для высокопоставленных пленниц.
Последней из них была Елизавета – дочь Петра Первого. Вскоре она воцарилась на престоле, и Александрова слобода окончательно лишается былого блеска, становится заштатным городком, о суровой истории которого напоминали только величественные кремлевские сооружения…
В центре старинного города с горестным прошлым стояла вполне современная и уютная гостиница.
В вестибюле было пусто, и наша робкая надежда провести ночь не на вокзале, а в гостиничном номере, укрепилась. Мы бодро повернули к деревянному барьеру, за которым над толстой растрепанной книгой сидела дежурная – полная миловидная женщина с добрым, бесхитростным лицом, какие встречаются только в провинции.
Отсутствие очереди, симпатичная дежурная – все складывалось как нельзя лучше. Мне уже представлялось, с каким удовольствием я вытянусь на свежей прохладной простыне, – и тут одновременно мы увидели лаконичное объявление «Мест нет».
– Что и следовало ожидать, – упавшим голосом сказал Пташников.
Дежурная рассеянно посмотрела в нашу сторону и опять уткнулась в книгу. Мы поняли – мест не только нет, но и не будет.
Идти на вокзал уже не было сил, да и что ожидало нас там? Жесткие скамейки, бачок с кипяченой водой, портреты уголовников на стене, а впереди длинная-предлинная ночь.
– Все, я не тронусь с этого места до утра, – заявил Пташников и устало опустился в низкое кресло возле закрытого газетного киоска.
Я тут же молча устроился рядом, показав Окладину на свободное кресло, – что еще можно было придумать в нашем незавидном положении?
Но Окладин рассудил иначе. Понимая, что от нас с краеведом мало толку, он так расписал дежурной наши дорожные злоключения, что в ее глазах промелькнуло сострадание, а руки машинально потянулись к толстой, обернутой в газету тетради.
Впереди