Прыгай. Редгрейн ЛебовскиЧитать онлайн книгу.
без ответа, а три последних сообщения он и вовсе проигнорировал. Это было на него не похоже. Поначалу Хельга волновалась: вдруг что-то случилось? Но Матиас уверял, что нет. Впрочем, и он на вопросы отвечал довольно туманно и постоянно пытался перевести тему в другое русло. Хельге оставалось только теряться в догадках.
– Принести тебе что-нибудь поесть? – спросила мама, отложив газету.
– Нет, спасибо… я хочу отдохнуть, – ответила Хельга.
Она уже совсем пала духом. Злиться на Оливера не получалось, хотя очень хотелось. Просто, оказавшись в столь непонятной ситуации, Хельга нуждалась в нем больше, чем когда-либо.
– Я хочу спуститься в кафетерий. Обещай, что, когда я вернусь, ты будешь здесь, – мама пыталась шутить, но все же в словах была доля правды. Она боялась, что дочь сбежит из больницы при первом же удобном случае.
– Здесь пятый этаж. Мне понадобится не одна простыня, чтобы вылезти из окна. – Хельга вяло улыбнулась. – Я ведь уже говорила: ты можешь пойти не только в кафетерий, но и домой. Я никуда не убегу, обещаю. Матиас с отцом придут вечером, а до того времени я, пожалуй, буду спать. Ты сама слышала, что доктор Новотный прописал мне здоровый сон.
– Я знаю, просто…
– Просто не нужно торчать здесь и караулить меня. Хорошо?
Мама поколебалась, но наконец кивнула и, поцеловав Хельгу, добавила:
– Тогда договорились. Я вернусь завтра утром и буду снова тебе надоедать. – Она поправила покрывало, лежавшее на кровати у ног Хельги. Днем было слишком жарко, чтобы укрываться им. – Держи телефон рядом и постоянно включенным, чтоб я могла услышать твой голос в любую минуту. И если у доктора Новотного будут новости, обязательно позвони нам, прежде чем поговорить с ним. Мы должны присутствовать при разговоре… Это очень важно. Обещаешь?
– Да. Все будет как ты хочешь. – Хельга коснулась маминой ладони. – До завтра.
– Тебе нужно что-то из дома? Я соберу, и Матиас принесет тебе это вечером.
– Нет, ничего не надо. – На самом деле Хельга не отказалась бы от хорошей книги, которая могла спасти ее от тоски в четырех стенах. Однако она не собиралась задерживаться здесь надолго, и чем меньше ее личных вещей окажется в палате, тем меньше шансов самой застрять здесь. По крайней мере, ей так казалось.
Хельга услышала, как дверь открылась: в палату пробился шум голосов из коридора.
– И помни, что я люблю тебя, – задержавшись на пороге, произнесла мама и, не дожидаясь ответа, покинула палату.
Хельга долго всматривалась в собственное отражение в оконном стекле. Болезненно бледная кожа и синяки под глазами сводили на нет все ее речи о прекрасном самочувствии. Утром мама заплела ей косу, но та уже вся растрепалась, и Хельга, теребя отдельные прядки, задумалась.
Мысль, что она не похожа на родителей ни характером, ни увлечениями, заставила ее улыбнуться. Мама, к примеру, была воплощением женственности и практичности