Противостояние. Стивен КингЧитать онлайн книгу.
следовало быть моей Фрэн. Эми симпатичная, но рядом с Фрэн она смотрится как старое треснувшее блюдо». Твоя мать всю жизнь пользовалась старыми мерками, и теперь ее не изменишь. Вот почему вы иногда сцепляетесь так, что искры летят, будто кремень о сталь. Винить в этом некого. И помни, Фрэн: она слишком старая, чтобы меняться, а ты – достаточно взрослая, чтобы это понимать.
От взаимоотношений в семье он вернулся к работе, рассказывая о том, как один их сотрудник едва не лишился большого пальца, работая на малом прессе, потому что думал о бильярдной, пока его чертов палец находился под штампом. Хорошо, что Лестер Краули вовремя оттащил его. Но, добавил отец, придет день, когда Лестера Краули не окажется рядом. Вздохнул, словно вспоминая, что и сам скоро покинет цех, потом лицо его прояснилось, и он начал рассказывать дочери о своей идее: упрятать антенну в элементы отделки капота.
Питер продолжал перескакивать с одного на другое, и его голос звучал приятно и успокаивающе. Тени отца и дочери удлинились и двигались по грядкам перед ними. Все это убаюкивало Фрэн, как и всегда. Она пришла сюда, чтобы кое-что сказать, но часто бывало, что, придя сказать, она оставалась, чтобы слушать. Отец не нагонял на нее скуку. Насколько она знала, никому не было с ним скучно, за исключением разве что ее матери. Он был прирожденным рассказчиком.
Она осознала, что отец замолчал. Он сидел на камне в конце своей грядки, набивал трубку и смотрел на нее.
– Что тебя тяготит, Фрэнни?
Мгновение она не отрывала от него глаз, не зная, как начать. Она пришла, чтобы во всем ему признаться, но теперь не знала, сможет ли это сделать. Молчание повисло между ними, принялось разрастаться, угрожая превратиться в пропасть, и этого она вынести не смогла. Прыгнула.
– Я беременна.
Он перестал набивать трубку и только смотрел на нее.
– Беременна, – повторил он так, будто никогда не слышал этого слова раньше. – Ну, Фрэнни… это шутка? Или такая игра?
– Нет, папочка.
– Подойди-ка ко мне и сядь рядом.
Она послушно повиновалась. Каменная стена отделяла их землю от городской площади. За стеной росла спутанная, сладко пахнущая живая изгородь, которую давно уже никто не подстригал. Болела голова, ныл желудок.
– Это точно? – спросил он ее.
– Точно! – ответила она, а потом – без всякой наигранности, просто не смогла сдержаться – громко разрыдалась.
Долго, очень долго он обнимал ее одной рукой. Когда слезы понемногу начали иссякать, она заставила себя задать вопрос, который беспокоил ее больше всего.
– Папочка, ты по-прежнему любишь меня?
– Что? – Он в недоумении посмотрел на нее. – Да, конечно, я по-прежнему очень люблю тебя.
От этих слов она снова разрыдалась, но на этот раз он предоставил ее самой себе и принялся раскуривать трубку. В воздухе поплыл аромат «Боркум Рифф».
– Ты огорчен? – спросила она.
– Я не знаю. У меня никогда раньше не было