Миссия с другой планеты. Марфа УшкинаЧитать онлайн книгу.
Стёпе – Почему вы мне не верите?
– Верю, – сказал дядя Стёпа. – А пока, Дима, иди со своей мамой.
И я пошёл. Мама так мама. Нужно приспосабливаться к меняющимся условиям пребывания на Трёшкапланте. Потом что-нибудь придумаю.
Мама уже взялась за ручку двери, когда я вспомнил, что мне говорил Птахин.
– Подождите! – чуть ли не выкрикнул я. – Я же забыл оставить вам свою лебеду!
– Увидите же его! – выкрикнул в ответ дядя Стёпа.
"Наверно, опять какие-нибудь шалопаи обнаглели в конце самого конца“, – только и успел подумать я, прежде чем мама дёрнула меня за руку, и я оказался по ту сторону двери.
На улице было темно и уже несильно жарко. Не так уж и плохо на Трёшкапланте, если не считать самих трёшкапланцев, которые своим неверием и непониманием срывают мои исследования.
– На, надень, – протянула мама мне шапку. Очки она спрятала к себе в сумку. – Откуда ты эту ужасную одежду-то взял?
– Оттуда, – махнул я куда-то рукой.
– А своя где?
– Там, – махнул я туда же.
– Понятно, – сказала мама. – Пошли на остановку, здесь недалеко.
И мы пошли. Моя мама была невысокой трёшкапланткой, с белыми, спускающимися чуть ниже плеч, волосами. Она была одета в мужскую одежду: на ней были синие обтягивающие брюки, синяя короткая куртка, ботинки, а в руках большая сумка. Так что если бы не длина волос, можно было бы подумать, что это трёшкапланец, а не трёшкаплантка.
И ещё моя мама оказалась очень многоговорящей трёшкапланткой. Она говорила так много слов и так быстро, что я почти ничего не мог понять, все слова сливались в один непонятный текст. Из всей её речи я уловил лишь отдельные фразы и слова, которые повторялись чаще других: "как ты мог", "места себе не находила", "с ума чуть не сошла", "не знаешь", "не думаешь", "не понимаешь", "тётя Таня".
Я был погружён в свои мысли, поэтому и не пытался вникнуть в то многообразие слов, которые говорила мама. Я думал о том, что мои исследования на грани провала. Я смотрел на высокие дома, бесконечно жужжащие машины, на спешащих и медленно идущих трёшкапланцев, на редкие деревья, на красивое тёмное небо. Шёл и смотрел, потом остановился и смотрел, пока мама не потянула меня за руку:
– Чего стоишь? Наш автобус, поехали.
И мы поехали. Я решил, что должен сказать этой трёшкаплантке правду и попытаться ещё раз добраться до Исследовательского Центра.
– Я не Дима, – сказал я громко, чтобы мама перестала извергать поток слов. И она перестала.
– Я не Нечаев Дмитрий Юрьевич, – повторил я. – Я был у обитателей других планет и мне нужно в Исследовательский Центр, чтобы всё им рассказать.
Мама смотрела на меня с очень круглыми глазами.
– Ах, вот ты как!.. В центр ему нужно! Я тут чуть с ума не схожу от беспокойства, а ему в центр нужно! Не в центр тебе нужно, а совесть тебе нужна! Совести у тебя нет! – закричала она. Наверно, громко, потому что даже трёшкапланцы, сидящие далеко от нас, начали оборачиваться и смотреть, у кого это там нет совести?
И я испугался. А вдруг именно в этом