Султанат Оман. Легенды, сказания и факты истории. И. П. СенченкоЧитать онлайн книгу.
аравийским», «зернами гурмызьскими» (жемчугом) и «драгоценными камнями, всякими и дивными», шедшими с караванами торговыми из Персии. Поэтому, когда узнали купцы тверские о том, что Самодержец Российский, царь Иван III, направляет в Ширван (Персия) с посольством Василия Папина, их бывшего земляка, купчину-тверчанина, «с кречетами в подарок для шаха ширванского», то «испросили позволения присоединиться к каравану посла московского». Получив на то «согласие высочайшее», снарядили «две ладьи с товаром русским», в основном с мехами, или «рухлядью мягкой», как тогда говорили. И от имени Великого князя Тверского, Михаила Борисовича, послали товар свой в Ширван в составе каравана Василия Папина. Сопровождать товар доверили Афанасию Никитину «со товарищами».
Весной 1468 г. добрался Афанасий Никитин до Гурмыза, «великого пристанища торгового» (речь идет об Ормузе, легендарном островном королевстве у входа в Персидский залив, одном из крупнейших в прошлом торговых центров Востока). И «узрел на рынках тамошних», по словам его, «много товара, разного и дивного». О самом Ормузе отзывался так: «Со всего света люди в нем бывают и всякий товар в нем есть; что на всем свете родится, то и в Гурмызе есть». Бойко, по выражению тверчанина, торговали там «зернами гурмызьскими» (жемчугом) и «лошадьми арабскими», высоко ценившимися, как ему сказывали купцы местные, в Индии.
Исполняя задание, данное ему Великим князем Тверским, непременно побывать в Индии и присмотреть товары для земли русской, «приобрел он на Гурмызе жеребца арабского и пошел есми за море Индийское», на таве (местном парусном судне) с конями84.
Переход из «Гурмыза в Мошкат» (с Ормуза в Маскат), рассказывает Афанасий Никитин, с «заходом в Галат» (Калхат), занял 10 дней. Покинув земли оманские и проведя в море еще 4 дня, пристало, наконец, их судно арабское к берегу индийскому, что у города Диу.
На обратном пути Афанасий Никитин еще раз пересек «море Оманово» и побывал (1472) в Мошкате (Маскате), где отпраздновал, как вспоминал потом, «шестую за время его хождения за три моря Пасху». Следуя из Мошката на Гурмыз (из Маската на Ормуз), видел «на море разбойников много», грабивших суда купеческие. К счастью, «участь сея печальная» судно их миновала. Прибыв на Ормуз, где жара стояла страшная, или, как он говорил, «вар был силен настолько и солнце так варно», что могло человека сжечь, запасся там продуктами, и устремился через земли персидские в родные края. Но, будучи уже «на родной стороне», неожиданно скончался.
Повествуя об Афанасии Никитине в «Историии Государства Российского» Николай Михайлович Карамзин (1766–1826) писал, что и Русь имела «своих Тавернье и Шарденей» (известные европейские торговцы-путешественники); менее, может быть, просвещенных, но таких же смелых и предприимчивых. И что, благодаря им, купцам-русичам, прослышали индусы о Руси (добавим, что и арабы Южной Аравии тоже) «прежде, нежели о Португалии, Голландии и Англии». «В то время как Васко да Гама, – отмечал М. Н. Карамзин, – мыслил только о возможности найти путь от Африки к Индостану,
Хождение за три моря Афанасия Никитина (1466–1472). М.-Л., 1948. С. 12.