Золотой теленок. Илья ИльфЧитать онлайн книгу.
несло холодом, бил оттуда кислый винный запах. Там, как видно, хранился картофель.
– Храм спаса на картошке, - негромко сказал пешеход.
Пройдя под фанерной аркой со свежим известковым лозунгом: “Привет 5-й окружной конференции женщин и девушек”, он очутился у начала длинной аллеи, именовавшейся Бульваром Молодых Дарований.
– Нет, — сказал он с огорчением, — это не Рио-деЖанейро, это гораздо хуже.
Почти на всех скамьях Бульвара Молодых Дарований сидели одинокие девицы с раскрытыми книжками в руках. Дырявые тени падали на страницы книг, на голые локти, на трогательные челки. Когда приезжий вступил в прохладную аллею, на скамьях произошло заметное движение. Девушки, прикрывшись книгами Гладкова, Элизы Ожешко и Сейфуллиной, бросали на приезжего трусливые взгляды. Он проследовал мимо взволнованных читательниц парадным шагом и вышел к зданию исполкома - цели своей прогулки.
В эту минуту из-за угла выехал извозчик. Рядом с ним, держась за пыльное, облупленное крыло экипажа и размахивая вздутой папкой с тисненой надписью “Musique”, быстро шел человек в длиннополой толстовке. Он что-то горячо доказывал седоку. Седок, пожилой мужчина с висячим, как банан, носом, сжимал ногами чемодан и время от времени показывал своему собеседнику кукиш. В пылу спора его инженерская фуражка, околыш которой сверкал зеленым диванным плюшем, покосилась набок. Обе тяжущиеся стороны часто и особенно громко произносили слово “оклад”. Вскоре стали слышны и прочие слова.
– Вы за это ответите, товарищ Талмудовский! — крикнул длиннополый, отводя от своего лица инженерский кукиш.
– А я вам говорю, что на такие условия к вам не поедет ни один приличный специалист, — ответил Талмудовский, стараясь вернуть кукиш на прежнюю позицию.
– Вы опять про оклад жалованья? Придется поставить вопрос о рвачестве.
– Плевал я на оклад! Я даром буду работать! — кричал инженер, взволнованно описывая кукишем всевозможные кривые. - Захочу-и вообще уйду на пенсию. Вы это крепостное право бросьте. Сами всюду пишут: “Свобода, равенство и братство”, а меня хотят заставить работать в этой крысиной норе.
Тут инженер Талмудовский быстро разжал кукиш и принялся считать по пальцам:
– Квартира-свинюшник, театра нет, оклад… Извозчик! Пошел на вокзал!
– Тпру-у! — завизжал длиннополый, суетливо забегая вперед и хватая лошадь под уздцы. - Я, как секретарь секции инженеров и техников… Кондрат Иванович! Ведь завод останется без специалистов… Побойтесь бога… Общественность этого не допустит, инженер Талмудовский… У меня в портфеле протокол.
И секретарь секции, расставив ноги, стал живо развязывать тесемки своей “Musique”.
Эта неосторожность решила спор. Увидев, что путь свободен, Талмудовский поднялся на ноги и что есть силы закричал:
– Пошел на вокзал!
– Куда? Куда? — залепетал секретарь, устремляясь за экипажем. — Вы–дезертир трудового фронта!
Из