Стражи. Боги холода. Максим Анатольевич МакаренковЧитать онлайн книгу.
большое, Володя. Мы с Олафом сядем сзади, надо обсудить кое-что. Ты, кстати, тоже слушай, это и тебя касается.
Молча кивнув, он сел за руль.
Как только машина тронулась, Вяземский заговорил.
– Итак, господа, ваши впечатления от визита. Сначала вы, Владимир.
– Поскольку наверху не был, могу сказать только об окружающей обстановке. Ход там, действительно, есть. Но им очень давно не пользовались, он и не фонит почти. Походил вокруг – на том уровне, который я могу воспринять, все чисто. Мой вывод – субъект соблюдает Протокол, либо, если и занимается чем-то, что выходит за его рамки, то очень осторожно, и не здесь. – отрапортовал Владимир и замолчал, сосредоточившись на вождении.
– Логично. Вполне логично, – протянул Вяземский.
– Только не забывайте, к Дольвего нельзя подходить с человеческими мерками и надеяться на его человеческие реакции, – негромко заметил Олаф.
– Безусловно. Потому я и старался спровоцировать его на проявление сущности. Нет, он действительно не знает ничего, выходящего за рамки обычной мелкой возни в Приграничье. Дольвего не того полета птица, чтобы скрыть от нас с вами, Олаф, свое участие в чем-то крупном. Слишком злобен, слишком сильно ненавидит Стражей, не очень умен, а потому опасен для любых серьезных заговорщиков.
– Кратко и точно, – хмыкнул Олаф.
– А кто он, этот Дольвего? – не отрываясь от дороги, спросил Владимир.
Ответил Вяземский:
– Мелкий колдун. По меркам Приграничья – ребенок. В семнадцатом или восемнадцатом веках как-то смог достучаться до одного из Изгнанных богов и получил доступ в Приграничье. С тех пор периодически всплывал то там, то здесь, участвуя в попытках возвращения старых, изгнанных богов, служил тем, кто обещал ему настоящее могущество, не гнушался крови. В конце концов, по причине редкой трусости и беспринципности, был отвергнут всеми, в отчаянье связался с откровенными идиотами, пытавшимися устроить кровавую бойню в одном из французских городков, проводя ритуал возврата Бафомета. Попытка провалилась, он был захвачен Стражами, согласился подписать Протокол нейтралитета. С тех пор, а это, если я все правильно помню, 1915 год, живет в России. Сначала в Самаре. Потом, вот, перебрался в Москву.
Как ни удивительно, на редкость информированная сволочь, пару раз уже оказывался крайне нам полезен, хотя продолжает Стражей все так же искренне ненавидеть.
– Да, уж. Насчет трусости, это вы правы, – хмыкнул Олаф, – Лесто этого он нам сдал со свистом.
– Лесто… Где-то я уже слышал эту фамилию, – пробормотал Вяземский и надолго задумался.
В который уже раз, Ян задумался о том, не было ли подписание Договора Равновесия, который чаще называли Протоколом Нейтралитета, ошибкой.
Конечно, с одной стороны, этот договор ознаменовал прекращение многовековой, незаметной для большинства, но кровавой войны, между Орденом и всеми теми силами, что старались вернуть человечество в мир первобытной жестокости и кровавых жертв.
Но, многие считали, что именно этот договор поверг человеческий