Бог без машины. Истории 20 сумасшедших, сделавших в России бизнес с нуля. Николай КононовЧитать онлайн книгу.
Зимбардо, Стэнли Милграм, провел другой известный эксперимент. Он хотел выяснить, что заставило немцев повиноваться Гитлеру и уничтожать миллионы невинных людей. Милграм набрал обывателей и поставил примитивную задачу: испытуемый мог наказывать незнакомого человека ударом тока – за ошибку в невыученных словах из данного им текста.
Большинство людей отключало нравственные предохранители, когда авторитетный начальник разрешал им бить жертву током. Домохозяйки, клерки и бизнесмены лупили ближних за ошибки, им приказали. Некоторые мучились, но продолжали мучить. Останавливались они, когда актеры, изображавшие жертв, кричали слишком громко и неприятно.
Итак, генералы действуют в согласии с человеческой природой, и их подчиненные вполне порядочные люди. Яна рисует цепочку: власть дала силовикам квоту на насилие, те спустили ее исполнителям; предприниматели – жертвы. Звеньям не выгодно взаимодействовать.
Рисунок навевает тоску. Яна видит себя букашкой, машущей рядом с такими же насекомыми лапками в тюремном дворе. Она готова к тому, что Перовский тюремный эксперимент приведет к сроку и мордобой с тенью закончится ее, Яны, нокаутом. Но если я выйду, пишет она, если я выйду, начну бороться, потому что знаю, что права.
Дура и идеалистка, как и сказано. Но вдруг со свободы стучится благая весть.
Отец нанимает адвоката, который защищал ветеринаров, коловших животным наркоз – и севших за это. К адвокату примыкает политтехнолог, который привлекает внимание прессы к «делу химиков» (слогану-твердая пятерка за аллюзию с «делом врачей»).
Следующий шаг – демонстрация. Удается сагитировать студентов химфака выйти к памятнику Пушкину. Туда же прилетают химики из Новосибирска, отказавшиеся платить наркополиции – история приобретает больший масштаб, чем частная беда «Софэкса».
Правозащитница Алексеева возвышает голос за Яну. Ее вызывает глава наркополиции Черкесов – тот самый, который будучи молодым прокурором завел последнее в истории СССР дело по статье «Антисоветская агитация». Поговорив о том о сем, он горячо убеждает Алексееву не вступаться за торгашей из «Софэкса». Бабушка видала много гэбистов, поэтому вежливо кивает, но продолжает создавать шум вокруг химиков.
Новый год. Женская камера безумствует, рядится в индийских танцовщиц и гейш. Пьет за освобождение и мужчин, пляшет до упаду. Яна скачет со всеми. После карнавала соседка храпит так, что изо рта вылетают вставные зубы и исполняют степ на полу.
Вдруг карнавал обрывается. Побудка, перекличка, уборка камеры. За Яной приходят. Она думает, что везут знакомиться с делом – здравствуйте, омоновские сырники.
Однако, нет. Автозак колесит по городу, развозит злодеев в суды. Выбрасывает подозреваемую Яковлеву в Перово. Яна видит странное – родителей, адвокатов, друзей. Нервные, выдавливают улыбки.
Возникает судья и скучным голосом докладывает, что Яне меняют меру пресечения и освобождают. Ее выводят из клетки. Клацают