Апостасия. Отступничество. Людмила РазумовскаяЧитать онлайн книгу.
что?! – закричал Петр. – Революцию!
– Зачем?
– Ну, брат… не ожидал, – обиделся вдруг Петр. – Да ты еще совсем младенец! Тебя еще надо молочком питать, а не твердой пищей! Ничего, я теперь тобой займусь. Ты куда решил поступать? Поступай к нам. Все, брат, главное произойдет здесь, запомни. Если хочешь на передовой линии…
– Петя, я бы чаю хотел… Есть у тебя чай?
– Вот болван! – хлопнул себя по лбу Петр. – Как это я не подумал! Нет, Паша, чаю у меня нет… а пойдем-ка мы с тобой, брат, к Михалычу! У него там и чай, и всё. А чего дома сидеть? Ты же не чай сюда пить приехал, верно? Я тебя сейчас с лучшими умами… Пошли!
– А кто такой этот Михалыч? – спросил Павел, когда они спускались с лестницы.
– Это, брат, такой выдающийся человек!.. Я тебе только одно скажу, – понизил голос Петр. – Он нелегальный! С каторги бежал!
– А за что же его на каторгу?
– За политику, за что же еще? – снисходительно объяснял Петр. – Все каторжане – политические. Ну есть, конечно, и уголовные… но мало.
Они снова вышли на Коломенскую и пошли по направлению к Лиговскому проспекту. Со всех сторон уже неслись крики мальчишек-газетчиков. Они размахивали свежими номерами петербургских газет и что есть силы вопили на все лады:
– Убийство великого князя Сергея!
– Бывший московский губернатор убит!
– Бомба Каляева разорвала великого князя!
Павел остановился и с тревогой поглядел на брата.
– Дай газету! – подскочил Петр к косоглазому мальчишке и, роясь в карманах, спросил Павла: – У тебя есть мелочь?
Павел заплатил за газету.
– Вот! – ликующе произнес Петр, потрясая газетными листами. – Началось! Это сигнал! Теперь пойдет писать губерния!
– Чему же ты радуешься? – спросил Павел. – Убийству?
– Ты ничего не понимаешь! Царский сатрап! Устроил в девяносто шестом Ходынку! Пять тысяч трупов! Или даже пятнадцать!.. Ничего, ничего, брат… я тоже сперва ничего не понимал. Такой же, как ты, был, болванчик… Пойдем скорее, обрадуем Михалыча, он, поди, еще не читал… Это же надо отметить! – И они, ежась от морозца, быстро зашагали по вычищенным дворниками улицам к дому беглого каторжанина.
Между тем Михалыч уже давно был в курсе и при газетах. Новость с быстротой молнии облетела город, и к беглому каторжанину один за другим стали собираться господа студенты.
Михалыч был профессиональный эсер и потому снимал приличную квартиру. (Партия богатела. После убийства Плеве эсеры сразу возвысились в глазах общества и стали сознавать свою грозную силу. Потекли деньги, состоятельные граждане жертвовали десятки тысяч рублей.) Михалыч занимался пропагандой среди студенческой и рабочей молодежи. Фамилию его никто не знал, знали только, что имя его было тоже не настоящим.
Когда братья вошли, в квартире уже было шумно, накурено и полно народу. Все говорили возбужденно и разом. Михалыч послал за шампанским. Шампанское принесли, тосты следовали один за другим, казалось,