Призраки русского замка. Владимир БольшаковЧитать онлайн книгу.
стал мэром Манга и затем занимал эту должность несколько сроков подряд. Именно с его помощью была оформлена покупка «Шато Бельвю» русскими. Сделка была заключена непосредственно Василием Ващенко как представителем посольства СССР во Франции. Он работал уже в Париже, числясь советником и одновременно – сотрудником советской миссии по репатриации. С ним была его жена, которая и родила ему в мае 1946-го сына Николая. В том же году полковник Ващенко был назначен комендантом «Шато Бельвю».
На экране появился еще один снятый сканером документ, датированный 1946 годом. Озаглавлен он был так: «Акт передачи старинных произведений искусства и драгоценных изделий, обнаруженных в тайниках замка „Шато Бельвю“ в ходе работ на загородной базе отдыха Посольства СССР, городу Мангу». К акту было приложено благодарное письмо мэра Манга Анри Боле и заметка из газеты «Юманите» об открытии в Манге музея, где выставлены конфискованные у коллаборациониста де Бриана ценные картины и старинные изделия, найденные теперь, как писал, не скрывая своего восторга, автор, уже в «Русском замке».
«Вот когда появилось это название», – отметил про себя Готье.
Сокровища «Шато Бельвю» вновь стали предметом внимания прессы пятнадцать лет спустя. Еврейские организации Франции заявили, что перед освобождением Парижа немцы пытались вывезти по Сене награбленные ими у французских евреев богатства. Расследование шло долго, но в конце концов удалось выяснить, что часть нацистского золота и драгоценностей была доставлена из Парижа в апреле 1944 года вместе с ценными архивами в Манг, в «Шато Бельвю». Начался скандал. Еврейские организации, выступая защитниками прав наследников уничтоженных нацистами евреев, обратились в советское посольство с запросом, не находили ли русские в Манге ящиков с нацистским золотом. Русские долго молчали и затем ответили, что все найденные на территории замка ценности были переданы городу Мангу. Масла в огонь подлил и Люсьен де Бриан, который к тому времени уже давно был на свободе и успел проиграть свой первый процесс против русских.
Де Бриан заявил, что, действительно, за неделю до освобождения Манга в его замок на пяти грузовиках привезли какой-то груз в больших ящиках под охраной эсэсовцев. Было это золото или нет, спрятали они его на территории замка либо вывезли, он не знал. Что же касается принадлежащих его семье ценностей, сказал де Бриан, то в музее Манга выставлена лишь малая их часть, а куда делись остальные, он хотел бы узнать либо от властей Манга, либо от русских. После этого заявления журналисты стали донимать вопросами Анри Боле, и тот сгоряча ответил, что не намерен полемизировать с бывшим пособником нацистов. «Если кто-то что и скрыл из сокровищ этого семейства коллаборационистов, – сказал он, – так это сами де Брианы». Но времена уже переменились. Франция активно налаживала связи с Германией, и никто не хотел поощрять антинемецкие настроения за счет воспоминаний о том, что творили на французской земле соотечественники Гете,