О, этот вьюноша летучий!. Василий П. АксеновЧитать онлайн книгу.
в 87-м Ульянова сейчас лидер эмиграции, крайний эсдек. Не бывает ли у нас наоборот, Михал Сич? Не ожесточаем ли мы нашу молодежь неумеренными репрессиями? Формируется, если хотите, тип разрушителя, агитатора, революционера, карателя карателей, и эта фигура становится модной среди молодежи[3]. Я думаю, Михал Сич, следует нам изобрести какой-нибудь клапан для отвода пара…
«Ах ты, полячишка занюханный, англичанец квелый, норвежец малосольный», – думал, кивая носом, Укучуев, потом взорвался:
– Извините, господин Ехно-Егерн, ваш пассаж идет против моих принципов. Наказание, наказание, только наказание… строгостью лишь можно уберечь нашу молодежь от пагубного влияния иностранцев и евреев. Молодежь у нас в целом здоровая… Да вот вам, к счастью, пример, взгляните, инженер Красин…
Ехно-Егерн увидел стройного молодого мужчину, который сидел в ложе напротив, рядом с темноглазой дамой и что-то, улыбаясь, говорил ей.
– Тоже в молодости шалил и понес наказание, к счастью для него, достаточно строгое. А как сейчас работает! Какие электростанции в Баку поставил и у нас в Орехове!..
Капельдинер, который в это время разливал шампанское, тихо обратился к Укучуеву:
– Вам известно, ваше высокоблагородие, в чью пользу идет сбор?
– В пользу Высших женских курсов, полагаю, – вылупился полковник.
– В пользу Боевой технической группы эс. де., – шепнул капельдинер.
– Опечатать кассу! – почти рявкнул Укучуев и повернулся к Ехно-Егерну. – Вот вам пар и клапан!
– Наступает век электричества, – улыбнулся Ехно-Егерн, в упор разглядывая Красина.
На сцене пианист играл «Кампанеллу».
В ложу Красина вошел пианист Николай Евгеньевич Буренин. Он поцеловал руку Любови Васильевне, сел чуть позади Красина и обнял его за плечи.
– Вы прекрасно сегодня играли, – сказал Красин.
– Касса в надежном месте, – прошептал Буренин.
Красин кивнул, затем показал в партер на двух юнцов, чьи головы как-то тревожно, зыбко покачивались на длинных шеях, а глаза сверкали мощным огнем.
– Это и есть миллионеры Берги?
– Да, Николай и Павел, старший. Оба студенты Высшего технического, но Павел совсем забросил науки…
Красин усмехнулся.
– Странно, миллионеры напомнили мне мою голодную юность. Мне показалось, что они оба сразу похожи на меня, первокурсника Техноложки. Вы с ними знакомы, Николай Евгеньевич?
– Коротко.
– Я хотел бы видеть их дом.
Когда Красин и Буренин поднимались по лестнице миллионерского дома, до них из гостиной донесся истошный визг:
– Все взорвать и срыть лопатами до основания! Не только дворцы и тюрьмы, но и заводы, и москательные лавки, и ресторации, притоны разврата правящей элиты, больницы, университеты и библиотеки, вместилища векового обмана трудящегося класса! Разрушить города и уйти к дикой природе! Начнем сначала! Революция погибнет, если она не разрушит все!
Кричал
Здесь возможна панорама по лицам на галерке.