Элита. Взгляд свысока. Ирина ВолчокЧитать онлайн книгу.
ее первый хозяин, уголовник Федя Клейменый. Сначала он застрелил князя, мужа Александры Павловны, потом выбрал из княжеского добра то, что и самому пригодится, потом прихватил и девятнадцатилетнюю княгиню – эта уж точно пригодится, вон какая барынька, прямо картина писаная, даже и жалко такую красотулю сразу в расход, – а потом погрузил добычу на телеги, а княжескую усадьбу поджег. Потом уголовника Федю Клейменого назначили комиссаром, он вышел в большие люди, в «высшие эшелоны власти», стал бриться каждый день, хотя бы раз в неделю – мыться, привык проверять, застегнуты ли штаны, даже читать научился… присмотрел хорошую квартиру, пристрелил хозяина, старого врача, – наверняка буржуев лечил, контра, – поселился в этой квартире, пользуясь только кухней, а княгиню Александру Павловну поселил в кабинете с зарешеченным окном. Держал под замком. Убежать было невозможно. Из прежней квартиры – полуподвальной комнатки с застекленной щелью вместо окна под самым потолком – тоже невозможно было убежать. Уходя, комиссар закрывал комнату на замок. Оставил ведро воды и полбуханки хлеба. На всякий случай, вдруг у него заседание какое-нибудь на пару суток или опять ответственная командировка с заданием «красный террор». Контры-то много еще осталось, разве за один день всех перестреляешь… Да если даже и за два дня не управится, так и ничего, не помрет княгиня с голоду. Красный пролетариат до революции всю жизнь под гнетом кровопийц страдал, так вот пусть теперь и княгиня пострадает. Будет знать, как угнетать народные рабоче-крестьянские массы. Александра Павловна всю свою девятнадцатилетнюю жизнь провела за границей, по-русски говорила с акцентом, вышла замуж в Париже, и перед самой февральской революцией молодой муж повез ее в Россию кружным путем, в обход всех фронтов, – позвал старый князь, собрался умирать, хотел попрощаться. Старого князя молодые в живых уже не застали, зато застали самое начало бунта – того самого, бессмысленного и беспощадного. Александра Павловна все удивлялась, почему полиция в конце концов не наведет порядок. Она ничего не понимала про народные рабоче-крестьянские массы, и типичного их представителя Федю Клейменого искренне считала буйнопомешанным, сбежавшим из сумасшедшего дома.
Однажды, оставшись в полуподвале одна, попробовала позвать кого-нибудь на помощь. Влезла на шаткие дощатые козлы, заменявшие стол, ручкой поварешки – ножи Федя ей не оставлял – с трудом отковыряла окаменевшую в щелях замазку, срывая ногти и в кровь обдирая руки, вынула узкую продолговатую раму, закрывающую узкое продолговатое окно – и чуть не потеряла сознание от холодного сырого воздуха, обрушившегося на нее внезапно и тяжело, как водопад. Воздух пах весной. В нем было много запахов, и довольно противных тоже, но в нем был кислород. Воздух пах жизнью, а княгиня в этом полуподвале уже забыла, как пахнет жизнь. Этот запах внушал надежду. Те, кто живет на свободе, в этом воздухе, в этом запахе, – они, конечно, все нормальные! Они обязательно помогут ей, спасут ее от буйнопомешанного комиссара, позовут полицию, взломают дверь, выведут ее из этой ямы на