Сказки моего детства и прочая ерунда по жизни (Неоконченный роман в штрихах и набросках). Игорь Николаевич МакаровЧитать онлайн книгу.
а, через него, может, и моей биографии. Жизнь по нему проехалась со всей своей решительной силой, так что научила его не только махать руками, что, как я уже говорил, он умел делать неплохо. Это я утверждаю с полным основанием. Мой отец, Макаров Николай Петрович, родился во глубине Сибири холодной, невдалеке, по сибирским меркам, от недавней столицы Восточной Сибири, Иркутска. Этак на день пути и даже поболе на неспешной савраске, хотя тихо в те времена никто тоже не любил ездить. В год революции. Семья его была довольно богата, так как у них была мельница, два дома, но мой дед, Петр Иванович, был из семьи незажиточной, но и не голодранцев, впрочем. Но эти два дома были построены дедом, так что в дело процветание семьи его вклад был несомненен, хотя до меня доходили какие-то смутные слухи, что его жена, моя родная бабка, считала его всю жизнь, мягко говоря, нищим и голодранцем, обязанным ей всем. Даже то, что к его смерти она приложила свою руку. Но это только слухи и догадки, которыми меня снабдили на его родине земляки.
Дед мой был легендарно здоров, выпивав на спор четверть самогона, таскал на себе брёвна через гору, никак не меньше, чем за полкилометра. Кроме всего прочего, он служил в гвардии, что охраняла царскую особу, так что мои слова держаться не на вранье, так как туда брали мужиков видных и хилых просто не держали. Благодаря своим внешним данным, он Первую мировую войну пустил по бороде, толкаясь по казармам столицы, а не по вшивым окопам. Видимо и гражданской войне он тоже состроил козью морду, так как никаких сведений об этом не имею, то и не буду говорить ни про ни контра. По большому счету, мне кажется, он был равнодушен к классовой идее, но, в момент смерти, когда моему отцу было только семь лет, он находился на должности помощника председателя Сельского совета, за что нарвался на ножи, забредшей на огонек белогвардейской банде, которая увела с собой этого коммуняку собой. Правда, потыкав его шашками, бросили его связанного за околицей. Очнувшись, он побрел к дому, но не дошёл до него и умер за своем огородом в сотни шагов от него из-за потери крови, истекающей из ран, что приятные собеседники оставили ему на долгую память. Его нашла собака, которая преданно караулила мертвого хозяина. Она, прибежав домой, чтобы поесть, вновь убегала к нему. Отец помнит отчетливо только порубанную отцовскую руку.
По воспоминаниям моего дяди, который был старше отца на семь лет, дед мой прибыл на родину в конце шестнадцатого года. В этом факте много разных непонятностей. Если бы он дезертировал, то бы не жил открыто. Дядя выдвигает версию о том, что он специально был отправлен в родные места для ведения агитации, что могло быть и конъюнктурным ходом моего дяди, который в своих воспоминаниях явно искажает факты своей биографии. То, что он не участвовал в Русско-японской войне 1945 года, оправдывает тем, что он отстал от полка, находясь на заготовках продовольствия, в то же время я ранее слышал его рассказ о том, что, будучи щуплым и хилым от природы, он не прошёл медицинский отбор. Живописал он этот отбор довольно красочно.