Храм в душе. Исторический роман. Александр ГусаровЧитать онлайн книгу.

      Аполоница за спиной воеводы снял с пояса кинжал и правой рукой незаметно глубже засунул нож-засапожник за голенище.

      Приехавшие гости рассаживались за длинным столом, возбуждённо переговариваясь между собой. Аполоница покосился на корчаги с пивом и пузатые амфоры с греческим вином, стоявшие рядком возле входа. Ноздри щекотал запах хорошо прожаренного мяса. Блюда с утками, гусями, кабанятиной, лосятиной ещё испускали горячий пар. На подносах блестела обильно политая маслом озёрная и речная рыба. В вазах радовали взгляд коврижки и калачи. Византийская посуда пестрела оттенками синего, фиолетового и пурпурного цветов. Деревянная посуда, отделанная серебром и золотом местных умельцев, была наполнена: яблоками, грушами и вишнями. Возвышались глиняные кувшины с квасом, в стеклянных графинах искрилась медовуха.

      Аполоница переглянулся с Гаврилой Романовичем и тот с довольным видом бросил:

      – Есть чево отведати.

      Братья Глеб и Константин Владимировичи сидели во главе стола. По правую и левую руку от них уселись князья Изяслав, Кир Михаил, Ростислав, Мстислав, Роман и Глеб Игоревичи и уже за ними рассаживались особо приближённые бояре, купцы, воеводы, тысяцкие.

      Аполоница тихо прошептал:

      – Мне простому подъездному не срамно ли здеся быти?

      Гаврила Романович подтолкнул его к столу.

      – Щас наклюкаются и будут равными друг дружке. А ты самый близкий Михаилу человек. Посля меня воеводой будешь. Так што сиди да помалкивай, да на снедь боле поглядывай.

      Глеб с чаркой в руке поднялся над столом:

      – Братья, друже. Много вины у мене перед вами. Хотяше мы с братом, – он посмотрел на Константина, – навсегда замириться с вами. Чтобы сплотиться на земле русской. Поднимем же чарки за союз наш!

      С наполненной до краёв чаркой он подошёл к каждому из родственников, начиная с родного брата Изяслава и чокнулся. Гости опрокинули чарки и принялись закусывать.

      Глеб сделал знак двум гуслярам, сидевшим у него спиной. Один из них более молодой в вышитой рубахе, колпаке и жёлтых сапожках провёл рукой по струнам. Второй был постарше с тусклым незрячим взором. В два голоса они дружно запели: