Наша Победа. Мы – её дети. Юрий МихайловЧитать онлайн книгу.
пацаны, помяните погибших на войне…
Бутылки с красивой этикеткой "Дюшес" и пряников Равиным – младшим хватило ровно на минуту. Брат тогда посмотрел на меня, сказал:
– Зайдём в кино… Гулять так гулять: день Победы. У меня ещё есть заначка на бутылку лимонада, – и заорал в лицо дежурному банщику:
– Наш товарищ Берия вышел из доверия,
А товарищ Маленков надавал ему пинков…
***
Я не был на нашем старом кладбище в день открытия памятника воинам – освободителям от фашистской чумы, которое приурочили к 20-летию Победы, служил в Советской Армии. В тот год праздник впервые стал всенародным, с выходным днём в календаре и салютом. А когда вернулся со службы, через несколько лет, увидел демонстрацию: столько народу шло на могилы воинов, умерших в госпиталях и домах инвалидов, которые были созданы в нашем тыловом городе. Так случилось, что светлое воскресение – Пасха совпало с днём Победы. Люди поздравляли друг друга с двумя Великими Праздниками. Во всяком случае, для моих земляков и нашего народа, якобы атеиста в те времена, это были и есть самые светлые и великие праздники на земле.
4 – Трагедия
Бетонная труба была гигантской, поэтому большую часть её строители закопали в землю. Она выходила из-под такого же грязно-серого бетонного забора, огораживающего ТЭЦ (теплоэлектроцентраль) в несколько километров по периметру. Горячая вода неслась от котлов, работающих двадцать четыре часа в сутки, клубы пара застилали всё приречное пространство, поток не успевал остывать и уже из деревянного короба, как бы надетого на трубу, вырывался в прибрежные заросли. Поначалу в реке на два-три года исчезла всякая живность, но потом – ничего, привыкли обитатели к теплой воде: разрослись осока и камыши, в них нежились откуда-то появившиеся карпы, последнего пойманного братья Серёгины тащили домой, привязав за жабры к двум толстым слегам. Когда замерили добычу на крючке домашнего безмена, ужаснулись ещё раз – без малого, пятнадцать килограммов потянула рыбина.
Посредине трубы возвышался колодец с решёткой вместо крышки, закрывающейся амбарным замком. Раз в году, весной, когда котлы на ТЭЦ замирали на профилактику, к колодцу заявлялись рабочие, открывали сетку и по железным скобам спускались внутрь: проверяли прочность бетонных стен, очищали их от накипи и жёлто-грязных водорослей, которые спокойно росли в такой высокой температуре. Мужики в комбинезонах и высоких резиновых сапогах умудрялись пролезать до короба, где водорослей и тины было уже намного больше, лопатами счищали зелёную массу и сбрасывали её в воду.
Заядлые рыбаки – братья Серёгины, Анатолий и Всеволод, их отец – Кузьма, крыли рабочих отборным матом за порчу реки, говоря, что от окалины заразится вся живность, а карпы – станут уродами (тогда слово "мутанты" ещё не произносили). А мы, мальчишки, верили им, потому что не раз ловили карпиков, у которых отсутствовали хвосты. И знали: это не жертвы хищных щук, которые вообще не водятся