Беседы и размышления. Серен КьеркегорЧитать онлайн книгу.
ручья, гудение насекомых летом, шепот листвы, шелест травы, каждый звук, всякий звук, который ты слышишь, – все это повиновение, всецелое послушание, так что ты можешь услышать во всем этом Бога, как можешь услышать Его в музыке движущихся в послушании светил. И эта наступающая чудная погода, и легкость и мягкость облаков, и текучесть моря и сплоченность его капель, и скорость солнечных лучей, более быстрых, чем звук, – все это – послушание. И восход солнца в определенное время и в определенное время его заход, и перемена ветра словно по мановению, и приливы и отливы, следующие друг за другом в свой черед, и смена времен года в определенном порядке: все, все, все это вместе – послушание. И если бы была на небе звезда или на земле какая-нибудь пылинка, которые стали бы творить свою волю, они в тот же миг стали бы ничем, и это произошло бы очень просто. Ведь в природе все – ничто, в смысле: ничто, кроме всегда и во всем царствующей воли Божией; в тот же миг, когда нечто перестает повиноваться воле Божией, оно перестает существовать.
Давайте же ближе, по-человечески, рассмотрим лилию и птицу, чтобы научиться у них послушанию. Лилия и птица послушны Богу всегда и во всем. В этом они учителя. Они, как это приличествует учителям, умеют мастерски точно попадать в то, что, увы, пожалуй, большинство людей упускает и мимо чего промахивается: в безусловность этого «всегда и во всем». Ведь одного лилия и птица абсолютно не понимают – увы, того, что большинство людей понимает лучше всего: половинчатости. Того, что небольшое непослушание не будет абсолютным непослушанием, этого лилия и птица не могут и не хотят понимать. Того, что маленькое, маленькое непослушание должно на самом деле называться как-то иначе, чем: пренебрежение Богом, – этого лилия и птица не могут и не хотят понимать. Того, что может быть что-то или кто-то еще, чему или кому можно служить, служа в то же время Богу, и что это не означает: пренебрегать в то же время Богом, – этого лилия и птица не могут и не хотят понимать. В безусловности послушания, в которую лилия и птица столь точно попадают и в которой они проводят свою жизнь, заключена удивительная надежность и безопасность. И даже, о глубокомысленные учителя, если бы и возможно было обрести безопасность в чем-то ином, нежели в этой безусловности, то сами условия, от которых зависела бы в таком случае безопасность, представляли бы собой нечто ненадежное! Так что я, пожалуй, скажу теперь иначе, я не буду восхищаться тем, сколь уверенно и точно они попадают в безусловность послушания «всегда и во всем», но лучше скажу, что именно безусловность этого «всегда и во всем» дает им удивительную уверенность, делающую их учителями послушания. Ведь лилия и птица всегда и во всем послушны Богу, они в послушании столь просты и столь возвышенны, что они верят в то, что все, что бы ни происходило, всегда и во всем происходит по воле Божией и что у них нет в жизни другого дела, кроме того, чтобы или совершенно послушно творить волю Божию, или совершенно послушно принимать волю Божию в смирении.
Место, в котором лилии предоставлено расти,