Возвращение. Светлана ВяткинаЧитать онлайн книгу.
намного организованней, их лозунги нравились крестьянам, которых в стране было большинство. О том, что эти лозунги окажутся пропагандистским капканом, люди узнают слишком поздно, когда уже ничего нельзя будет исправить.
Иногда Юрий встречал кого-то из старых знакомых. Все они влачили жалкое существование и просили о помощи. Но он ничем не мог им помочь, потому что и сам был таким же неприкаянным беженцем.
– Сегодня вечером мы навестим одного турецкого журналиста в доме его матери, – объявила Юрию Лилиан, когда они закончили редактировать статью.
Встретившись в пять часов у «Токатлиана», поехали в Старый город и, петляя среди узких средневековых улочек, отыскали нужный дом. Калитку открыла пожилая негритянка. На пороге дома их встретил молодой турок, примерно одного возраста с Назаровым.
– Мой секретарь мистер Джордж Назаров, русский дворянин, – представила Лилиан Юрия.
– Очень приятно, Мехмед, – турок пожал протянутую руку.
В обставленной по-европейски гостиной на одном из диванов сидела хозяйка дома. Трудно было определить ее возраст, настолько искусно она была накрашена. Запах духов был по-турецки приторным.
– Рада видеть у себя дорогих гостей. Мое имя Эминэ, – сказала она по-французски, пожимая по очереди руки Лилиан и Юрия.
Их усадили за круглый стол. Служанка принесла кофе в крошечных чашечках из прозрачного фарфора и вазу со сластями.
После кофе все, включая хозяйку, закурили.
– Вам нравится Стамбул, мисс? – спросила она американку.
– О да, чудный город, Эминэ-ханум! Столько исторических памятников, которые производят сильное впечатление. И какая изысканная кухня! Впрочем, я могу наблюдать здесь только за жизнью европейцев…
– …которые завладели нашей столицей, – охладила ее пыл хозяйка.
– Турецкий народ скрывает свой быт от чужих глаз, – продолжала Лилиан, пропустив реплику мимо ушей. – Законы Корана…
– Если бы их не было, мы бы погибли как народ, – вставил Мехмед.
– Вы гостите в прогрессивном доме, – увела разговор в сторону его мать. – Я получила европейское образование, мой муж был врачом, учился в Париже. Как вдова, я чувствую себя свободной женщиной, но, выходя на улицу, все же надеваю чадру. Родственники осуждают меня за эту двойственность, но сын вполне понимает.
– Значит, вы одобряете эмансипацию женщин? – обратилась Лилиан к Мехмеду.
– До известного предела и с учетом наших законов. Мы не допустим, чтобы нашими женщинами торговали, как европеянками. Вы понимаете?
– Понимаю, – кивнула Лилиан, – в вас говорит национальная гордость. Но чем можно оправдать феномен многоженства?
– А разве ваши мужчины не многоженцы? Разница лишь в том, что мусульманин обязан содержать всех своих жен и детей, а европейцы гуляют тайно, – горячо возразил турок.
– Вы правы. Это, пожалуй, более