В поисках «Руритании». Борис БатыршинЧитать онлайн книгу.
вы! Графа заинтересовала тема моей диссертации, и он хотел обсудить кое-какие аспекты сравнительного анализа античных текстов. Узнав, что я из России, граф обрадовался – он не раз бывал в Петербурге, имеет здесь высокопоставленных знакомых. Познакомились, побеседовали, а после граф пригласил меня в свою резиденцию на острове Цетина. Знаете ли, среди знатоков древнего Египта ходят самые невероятные слухи о каких-то немыслимых древностях, якобы найденных отцом графа на островах Архипелага. Я и раньше мечтал о встрече с графом, чтобы расспросить его этих реликвиях, только никак не мог найти повода. А тут – такое предложение! Разумеется, я согласился…
Лощеный официант (заведения на Невском предпочитали европейский стиль), поставил на столик крошечные чашки с мокко и удалился. Смолянинов рассеянно проводил его взглядом.
– Признаться, мне все же непонятно. Ну, хорошо, пусть граф испытывал симпатию к нашей стране – можно понять, ведь его отец воевал с турками… Но приглашать знатока иероглифической письменности из России при том, что ведущие ученые в этой области живут и работают в Европе? Воля ваша, а мне это представляется несколько… эксцентричным.
– Э-э-э, нет, не скажите! – хмыкнул Рукавишников. – Европейские ученые все на виду. И если кому-нибудь из них поступило такое предложение – об этом тотчас стало бы известно в Англии и в Берлине. Там мощнейшая археологическая школа, в Берлинском королевском музее работает сам Георг Эберс, а большинство современных исследователей египетских папирусов – его ученики или поклонники. Или оппоненты, что в данном случае одно и то же. Другое дело Россия: наши, конечно, в Берлин и пишут, и ездят, но все равно уровень связей не тот. А граф уже тогда подозревал, что его находками заинтересовались на другом берегу Ла-Манша. Англичан он ненавидит ничуть не меньше, чем турок, и не раз отвергал самые заманчивые предложения из Лондона.
– Так вы полагаете, что за исчезновением графа стоят британцы?
Историк поднял на собеседника недоуменный взгляд.
– Вообще-то, вы сами сделали такой вывод. Но, раз уж спросили – да, я в этом уверен. И дело вовсе не в английских египтологах, которые как сороки, тащат в свои музеи все, что им попадется. Граф полагал, что к нему проявили интерес люди совсем иного сорта: британские оккультисты, масоны и всяческие розенкрейцеры. У них серьезные связи и на материке и в самом Египте, так что изыскания графа, конечно, не остались без внимания.
«И этот туда же! – тоскливо подумал Смолянинов. – Масоны! Куда ни плюнь – везде масоны. Сговорились они, что ли?»
Но вместо этого вежливо произнес:
– Масонов хватает и в Петербурге, причем многие занимают не самые последние должности, и открыто поддерживает связь со своими единомышленниками в Англии. Недаром говорят, что в высшем свете и при дворе полным-полно англоманов и англофилов. Но, не думаете же вы, что…
Рукавишников наклонился к Смолянинову через столик, не обращая внимания на то, что шарик на кончике шнурка пенсне булькнул в кофе.
– Вот