Атаман. Черная месса. Андрей ВоронинЧитать онлайн книгу.
в конце концов, белый террор стал ответом на красный, начатый зверским убийством императорской семьи, расстрелами священников, захватами заложников по принципу социального происхождения.
Раньше Кириллов слабо интересовался историей, теперь она казалась ему более жизненной, чем сама жизнь вокруг. В теперешней суете все было стерто и неопределенно, как во сне. Тогда люди знали, за что бились, и бились насмерть.
«Незаурядный полководец…, – писали о Крайневе. – Человек, который честно и до конца боролся за свою идею… Нельзя обвинить его в предательстве – он никогда, ни одной минуты не признавал Советскую власть и боролся с ней всеми силами. Он считал ее царством Хама, растоптавшего подлинную Россию…»
…Конь щипал прошлогоднюю траву, проглядывающую местами из-под снега. Генерал остановился недалеко от железнодорожной насыпи, где на прошлой неделе партизаны пустили под откос немецкий эшелон. Впереди слева виднелся городок – двускатные крыши и покосившийся крест на костеле. Над парными башенками костела тучей кружилось воронье.
Мимо тянулись казаки со «шмайссерами» наперевес. Возвращались пешком после прочесывания леса – грязные, усталые, мрачные. Партизан не обнаружили. Единственный плюс: не прибавилось ни раненых, ни убитых.
За несколько метров до опущенной к земле морды генеральского коня каждый из них переходил на строевой шаг и отдавал Крайневу честь. Бойцы шли длинной вереницей, и всадник терпеливо продолжал держать правую ладонь у виска, где серебристые коротко подстриженные волосы переходили в серебристый курпей кабардинской папахи.
Последний месяц казаки не воевали в седле. Попробуй повоюй таким макаром против партизан. В лесу всаднику не разогнаться. Зато мишень из него отличная, одно удовольствие целиться!
Казаки постепенно превращались в пехоту, в пластунов, и это всех бесило. Бесило и другое: немецкое командование никак не решалось допустить их на фронт, к настоящим битвам. Коммунисты наступали, положение неуклонно ухудшалось, а казачьи части упрямо продолжали использовать для карательных акций и облав.
Конечно, партизаны тоже сила, способная попортить много крови. Дрались с ними и в Югославии, здорово потрепали титовцев при Сисаке и Баня-Луке. Да и здесь приходилось иногда попотеть. Но казаки жаждали другой войны – рысью в атаку, с шашками наголо. На пулеметы, на колючую проволоку, сквозь минные поля. Лишь бы против регулярных частей – когда сшибка лоб в лоб, когда можно рубить сплеча.
Ведь не к титовцам у казаков счет, не к белорусским «лесным братьям». Главный счет к коммунистам – у каждого свой, личный. К той самой Красной Армии, к тем комиссарам, кто расказачивал Кубань и Дон.
Крайнев понимал настроение своих людей, иначе кто бы выбрал его атаманом в Гражданскую, кто переизбрал бы сейчас? Он думал так же, как они, только знал гораздо больше. Знал, что Гиммлер, как фанатичный расист, не допускает даже мысли о возрождении казачества как полноправного союзника.
Скольких