Беспризорники России. Валентин СолоухинЧитать онлайн книгу.
А сейчас там только пустые разбитые вагоны, – он посмотрел на солдатский вещмешок, в котором дядя Петя нёс «сухой паёк», котелок с кашей, подумал:
«Как придём к дому, всё это он отдаст матери. Куда он денется потом со своими бойцами – неизвестно. Их всего-то не то семеро, не то пятеро. В темноте трудно сосчитать, да и нельзя этого делать. Ротный приказал держать язык за зубами. Мать он тоже должен предупредить».
В посёлке – безвластие, но вот узнали итальянцы про ружьё охотника. Забрали. Об этом помнили жители нейтральной полосы.
– Вот за этими разбитыми домами – наш, – шепнул он, показывая дяде Пете полуразрушенные тёмные коробки.
Взводный остановился, поднял руку:
– А в этих развалинах – никого?
– Никого, там мы собираем недогоревшие деревяшки с гвоздями. Там снегу намело, много кирпичей обломков… даже воробьи не живут.
– Воробьи… – повторил он, – но охранение может быть. Тише шагайте… Снегу на открытом месте перед развалинами было меньше. Двинулись дальше. Мальчишка – первый, за ним дядя Петя и остальные.
В чёрное, с белыми бумажными крестами, окно он успел стукнуть один раз. Тут же появилось лицо матери. Она узнала пропавшего сына, махнула рукой. Валерка кинулся к двери. Шагнул и взводный с вещмешком.
Глава III
Утром не было стрельбы, наступления. Яркое солнце, необычно искрился выпавший снег. Мать сидела у окна и что-то зашивала. Она даже не упрекнула сына за то, что ходил он к своим на Казачий Пост. «Сухой паек» она надёжно спрятала, а кашу они съели ещё вчера. На полу у плитки лежали Ванёк с Николаем. Они рассказали, как нашли в госпитале свою мать и как им разрешили итальяшки дежурить в госпитале у её кровати. Даже два раза покормили солдатским «кандеем».
– Баланда с кукурузной крупой, – пояснил Колька.
Малыш чуть было не сболтнул об угощении на Казачьем Посту. Вовремя вспомнил о предупреждении помкомвзвода.
Колька скорбно рассказывал, как умирала мать, что им наказывала. Ванёк отвернулся, помалкивал. Плечи у него вздрагивали, и малыш сообразил, что он плачет. Мать осталась в морге городской больницы, в которой сейчас разместился госпиталь оккупантов. Где её похоронят, ребята не представляли.
– Мама просила, чтобы вы, тётя Катя, присмотрели за нами, – неожиданно заявил Ванёк, – а вернется отец с войны, мы сами проживём…
Тётя Катя дала всем по сухарю и разрешила выйти погулять у погреба, а как начнётся стрельба – спрятаться.
Вечером близнецы принесли тушку замороженного кролика. Мать разделила её на несколько частей. Из одной сварила суп, который тут же, при свете керосиновой лампы, съели.
Ну а до вечера события того дня произошли необычные для жителей посёлка. Тихо и тепло было у стен сарая. Весеннее солнце ещё раньше растопило здесь снег, подсушило небольшой взгорок. Братья, нахохлившись, привалившись друг к дружке, уснули под тёплыми лучами яркого солнца. Отдалённая стрельба привычно меняла ритм, то усиливаясь, то затихая. Гул