Садгора. Артур Викторович МарьясовЧитать онлайн книгу.
сидел в стоматологическом кресле (а других и не было) и с ужасом слушал, как в соседнем кабинете молодому матросу, щеголявшему в мороз в бескозырке на затылке, теперь лечили гайморит путем прокола шприцем в носу. Тому было очень больно, потом он стих. В кабинет вошёл дядя в белом халате: «Ну-тес, что у нас? Ага, по латыни это называется керумен, будем лечить вашего мальчика!» Мама держала сына за руки, а военный врач дядя Николай, не слушая его протесты, просто взял и без боли вынул эти пробки, и слух его с тех пор стал, как у собаки. Вот если бы так ещё можно было зрение поправить в одно касание.
Подлетали. Лайнер «зашёл на коробочку», дал крен и из-под крыла левому ряду сидений предстал город во всей своей красе. Это было что-то: Садгора через разбросанные тут и там облака сияла куполами православных храмов и соборов, шпилями католических церквей, костёлов и базилик. По холмам, на которых уютно разместился город, от площадей и парков разбегались в разные стороны улицы. В глазах рябило от сказочного, какого-то даже пряничного или открыточного вида, и Феликсу показалось, что ему привиделся Город-Сад, град мечты. Он сравнил увиденное с военным городком из нескольких хрущёвок, затерявшихся между северных сопок, поросших карликовыми берёзами, в котором прошли его детство и юность… Да, какое там, по сравнению, никакого сравнения и быть не могло!
Посадке всегда радуешься больше, чем взлёту. Двигатели набрали другие обороты и самолёт задрожал. Так всегда дрожит настоящий артист перед выходом на сцену, который волнуется, хотя выступает уже не первый год. Волнение лётчика через штурвал передалось на фюзеляж, крылья, но улеглось, когда шасси коснулись полосы. В салоне послышались заслуженные аплодисменты. Браво, маэстро-пилот театра «Аэрофлот», но на бис делать это не просим. Тем более, что мысли Феликса давно уже были не в небе, а на представшей райской земле. Лайнер немного пробежал и остановился возле здания аэровокзала. Надев и по линии носа выверенным жестом поправив фуражку, взяв в руки чемодан и галантно пропустив пассажиров (тут он сквозь очки заметил, что в салоне всё-таки летело несколько молодых дам, а одна была даже очень ничего), офицер лёгкой походкой сошёл с борта. Его прибытия ожидал водитель-солдат, прикомандированный к комендатуре. «Вас ждёт комендант», – доложил рядовой, представился Василием и протянул руку за чемоданом. Феликс назвал себя, забыв про отчество, и сам понёс чемодан к машине. Водитель недоуменно посмотрел на офицера, но лейтенанту было не до этих формальностей. «Потом, – думал он, – всё потом».
Зелёный армейский уазик, обшитый изнутри тканью серых солдатских шинелей, уверенно двинулся из аэропорта к центру города, где размещалась комендатура. Василий, оказавшийся ровесником помощника коменданта (по-честному сказать он был даже на пару лет старше), по-русски, но с каким-то произношением, как у Феликсовых родственников со Ставрополья, мягким – согласных и неторопливым – гласных, кратко отвечал на вопросы лейтенанта, которому предстал